В законе прописано беззаконие

Анатолий ЛЕМЫШ,

"2000" (23- 29.09.2005 ),

23.09.05

Относительно положения, что избирательные комиссии имеют право приостанавливать выпуск газет, скажу, что это катастрофа! Во внесудебном порядке любое издание можно закрыть на время. На мой взгляд, это антиконституционно. Данное положение открывает возможности для манипуляций. (Борис Брагинский, главный редактор регионального выпуска «Комсомольской правды в Украине» (Днепропетровск).

«2000» продолжают опрос журналистов и редакторов СМИ Украины из разных регионов. Мы предложили им ответить на следующие вопросы: каково, на ваш взгляд, нынешнее состояние свободы слова в Украине? Изменилась ли ситуация по сравнению с той, что была, к примеру, в прошлом году? Как редакторы и журналисты относятся к нововведениям, прописанным в недавно принятых изменениях к закону о выборах народных депутатов, в той его части, которая касается СМИ?

Насколько эти новшества изменят работу и печатных, и электронных СМИ в период выборов?

Борис Брагинский, главный редактор регионального выпуска «Комсомольской правды в Украине» (Днепропетровск):

— Согласно статье 68 пункту 12 «освещение избирательного процесса в СМИ всех форм собственности в форме информационных сообщений, новостей и так далее производится без комментариев и оценок...» Это, на мой взгляд, большая, не побоюсь этого слова, глупость! В мировой журналистике, в этике СМИ существует правило: недопустимо смешивать информацию и комментарии на ее счет. Но запрет на комментарии вообще — это нарушение свободы слова, гарантированной Конституцией. Я как журналист имею полное право высказать свое мнение по поводу позиции той или иной партии. Нарушения данного пункта избирательного закона станут, вне всякого сомнения, массовыми. И если будет инспирирован хоть один судебный процесс, у журналистов есть все шансы его выиграть!

Статья 70 утверждает, что «без заключения договора и поступления денег на счет редакции СМИ запрещается публикация материалов» о каких-либо партиях. На самом деле такой пункт давно содержится в требованиях учредителей нашей газеты: вне рекламных статей мы без поступления денег на счет редакции имеем право писать только что-то наподобие: «одна из партий». Каждое упоминание о любой партии у нас априори считается пиаром. Поэтому мы практически их и не упоминаем, иначе учредитель потребует предъявить договор. Но если издание специализируется на политической аналитике, такое, как ваша газета, то, понятное дело, никак не удержаться от анализа действий политигроков. У вас есть штатные политические обозреватели — им что же, сию минуту увольняться?

Или такой пассаж из нового закона: «Запрещается распространение заведомо неправдивых или клеветнических сведений о партии (блоке)». Во-первых, кто будет проверять «правдивость»? Во-вторых, на практике этот пункт легко можно обойти, ведь есть известные эвфемизмы: «говорят, что...» или «ходят слухи, будто...» Дальше эта информация никак не может быть признанной «неправдивой», поскольку слухи есть слухи.

У днепровской «Комсомолки» на днях закончился судебный процесс с местным водоканалом — он хотел выиграть у нас несколько десятков тысяч гривен. Но мы легко отбили его атаки, поскольку удачно использовали такого рода «предохранители». На самом деле законодательство в Украине довольно либеральное, и фразы вроде «складывается впечатление» помогают каждой редакции. По-моему, все положения, относящиеся к данной проблеме, в том числе касающиеся клеветы, прописаны в соответствующих законах, и принимать специальные статьи не было смысла.

Что касается нынешнего состояния свободы слова в Украине, то я работаю в массовом издании, кто-то называет его «желтым», кто-то «бульварным», оно не занимается политикой, а должно приносить своим учредителям прибыль. Поэтому при старой власти мы старались давать нашим читателям сенсации, чтобы рос тираж. О предыдущем губернаторе Яцубе мы не боялись писать резкие статьи. И что, какие у нас были проблемы? Ну не приглашали на пресс-конференции! Ну напали на меня три человека в одной организации. Милиция их потом нашла. Мы напечатали снимки этих людей и кто они такие. Так что особых проблем со свободой слова у нас не было и раньше.

Несколько дней назад в центре Днепропетровска расстреляли бывшего начальника УБОПа, так мы на обложку поместили цветной снимок, где он лежит, залитый кровью. Конечно, милиция на нас обиделась. Но мы с нею так говорили: «По-вашему, когда человека расстреливают — это не страшно, страшней, когда его фотографию печатают?»

Считаю, уровень свободы слова в основном зависит от редактора, от того, насколько он боится или не боится печатать какие-то вещи. Перед тем как заявлять, что нет свободы слова, надо самому нащупать ее границы. Мы пытались найти их еще при прошлой власти. Оказалось, они намного дальше, чем кажется на первый взгляд. Уверен, разговорами об отсутствии свободы слова наши коллеги часто прикрывают либо собственную трусость, либо лень, либо профессиональное неумение осветить проблему так, чтобы рассказать о ней ярко, полновесно и в то же время не нарушать законы. У нас была масса возможностей сказать обо всем и в предыдущую эпоху. Что уж говорить о нынешней, когда никто никого не боится. Так что какого-то качественного скачка в этом плане я не вижу.

Лариса Бурчо, главный редактор «Вечерней Одессы»:

— Мы обеспокоены нововведениями по ограничению работы СМИ во время выборов и даже выступили против них в день Международной солидарности журналистов. Это шаг назад, к несвободе, причем не во вчерашний день, а в позавчерашний. В Советском Союзе таких ограничений не было! Даже в компартийной прессе так откровенно нам по рукам не били. Хоть и ограничивали наши свободы, но не на законодательном уровне; никто не диктовал, что мы не имеем права критиковать и анализировать. Тем более в предвыборный период.

При «Вечерней Одессе» многие годы существовал народный избирательный клуб «Ясень». Предполагалось, что читатели в период выборов имеют возможность под этой рубрикой высказать свое мнение о том или ином кандидате, партии, блоке, обобщить какие-то тенденции, проанализировать ситуацию. В конце концов «дать наказ» своему кандидату. А сегодня? Допустим, напишет читатель такое письмо, а я не имею права его напечатать! По закону выходит: я должна обратиться к какой-то партии, чтобы она оплатила его публикацию! Какой избирательный клуб может нынче существовать при газете? Надеюсь, депутаты обратят внимание на наши голоса и задумаются. Ограничения, имеющиеся в новой редакции закона, нежелательны не столько журналистам, сколько обществу.

Приостановка выпуска газеты или выхода в эфир телеканала — это возможность расправиться с любым СМИ. Если сегодня наша газета, к примеру, местным властям неугодна (а окружную комиссию формируют именно они), то люди, которые войдут в комиссию, перенесут на газету отношение тех, кто их делегировал. В любой момент нам могут закрыть рот с помощью этой статьи, которая непонятно кем и зачем придумана.

Думаю, имеет смысл журналистам провести акции в защиту своего права на независимые комментарии и аналитику. Но уверенности, что ВР и Кабмин услышат нас, у меня нет. Они заняты другими делами: делят портфели, должности.

Владимир Яцкевич, главный редактор газеты «Эхо», Житомир:

— Что касается нашей газеты, то никакого давления со стороны прежней власти и нынешней на нас не было. За исключением бывшего председателя областного суда. Эта женщина за последние три года подала против нас несколько исков. Конфликт возник после одного ее судебного решения, на наш взгляд, неправильного. Она подала в суд на газету, было свыше 30 судов. Мы ни одного не проиграли.

На городском уровне у нас полный контакт: я депутат горсовета, с мэрией также нормальные отношения. А вот областному начальству не очень нравится, что мы «кусаемся».

С нами сотрудничают УМВД, прокуратура, новый председатель облсуда. На базе нашей редакции совместно с УМВД выходит милицейская газета, ее тираж большой — 50тысяч! Так что милиция в нас заинтересована как в хорошем партнере. Мы на рожон не лезем, но работаем на грани фола.

Относительно нового закона о выборах и месте, отведенном в нем прессе, это — абсурд. В законе демократией и плюрализмом даже не пахнет. Есть там, например, пункт, что СМИ не имеют права отказывать партиям и кандидатам в публикации их предвыборных статей. Но у меня частная газета, я не хочу пускать на страницы своего издания тех, кто мне не близок! Точно так же, как не пускаю в свою квартиру посторонних.

СМИ могут закрыть по решению местной избирательной комиссии? Только в нашей стране может быть такое. Это право должен иметь только суд. В данном случае в законе прописано беззаконие.

Союзу журналистов, как мне видится, стоит собрать «китов» — ведущие столичные и областные издания — и принять обращение к Верховной Раде. Мы должны сказать свое слово, чтобы его услышали и в ВР, и в Секретариате Президента.

Хочу обратить внимание на такой факт. «Народная газета» примерно месяц назад была выпущена огромным тиражом (миллион или больше), так что ее бросили в каждый почтовый ящик. Владимир Литвин — наш земляк, но такой метод из разряда негативных. Ну если есть деньги — выпускай. Но зачем в газете публиковать программу телевидения? Ведь другие издания, где она напечатана, народ уже не купит в розницу. Это удар по честному информационному бизнесу. Публикация программы ТВ — услуга, а не агитационные материалы. По сути избирателям дали взятку. Хотелось бы, чтобы во время выборов борьба партий и их изданий не превращалась в средство удушения остальной прессы.