Когда Украина войдет в постолигархический этап?

Андрей ЕРМОЛАЕВ, директор центра социальных исследований "София", соучредитель "Украинского клуба",

Грани плюс (07-13.09.05),

07.09.05

Выбор названия этой статьи неслучаен. Еще в 2000-м году Центр социальных исследований "София" подготовил аналитический доклад с претенциозным названием "Украина накануне постолигархического этапа". Формирование олигополии только разворачивалось. До ее кульминации — "триумвирата" донецких, "динамовцев" и "днепропетровской семьи" — было, по меньшей мере, два года. Но уже тогда были очевидны пределы и внутренние противоречия такой политэкономической системы. Наш прогноз пятилетней давности состоял в том, что после краткосрочной абсолютной монополии на политическую и экономическую власть кризис системы неизбежен: его не выдержит рынок, и не сможет долго терпеть гражданское общество. Вопрос состоял лишь в том, каким путем произойдет переход к "постолигархическому этапу": роста социального напряжения и смены власти, либо же эволюции и реформизма? Сегодня мы можем фиксировать как факт: произошла смена власти, но политэкономическая система осталась прежней.

Отложенная революция

Выборы 2004 года и связанные с ними революционные настроения в Украине сменились этапом консервативного перераспределения власти — политико-административной, экономической, информационной. Повестка революционных настроений — либеральные преобразования в экономике и в политической системе — фактически свернута. Новая власть активно ищет поводы и основания для блокирования конституционной реформы, обусловленной декабрьскими (2004г.) решениями Верховной Рады.

В сфере экономической политики утверждается модель административно-торгового капитализма. Перераспределение собственности, попытки компенсировать издержки за счет реальных финансовых потерь "проигравших" олигархов, активная политика "раскрытия рынка" с одновременным усилением роли государства как участника рыночных игр. Идет активное восстановление административных механизмов управления и регулирования экономикой.

Идеология новой власти строится на массовых стереотипах "народности", социал-популизме и заигрывании с бедными слоями населения. Перераспределение собственности и изменения в системе межбюджетных отношений преподносятся с позиций "социальной справедливости" и социального возмездия. Активно возрождается идеал "государства-патерна" — мудрого и справедливого государства-опекуна, реализатора воли народа, продукта национальной воли. Этот концепт уже явно конкурирует даже с идеалом социалистического государства.

Преимущества новой власти по отношению к политическим оппонентам проявляются, прежде всего, в способности вести инициативную социал-популистскую политику, которая по содержанию и привлекательности опережает критику. Оппоненты просто не успевают находить адекватные аргументы "против". Игра на опережение в части социальных обещаний стала частью политической тактики новой власти, и это — ее неоспоримое конкурентное преимущество. Таким образом, последовательно и настойчиво новая власть реализует контрлиберальную модель с явными элементами авторитарного правления, сращивания государства и крупных лояльных к власти ФПГ.

В СМИ все чаще стали появляться материалы о т.н. "оранжевых олигархах", а новостные программы все больше напоминают сводки с фронтов: захваченные предприятия, обмен заявлениями, судебные процессы. Причем, фигуранты войны — не политические партии и не трудовые коллективы, а "старые и новые" — победившие промышленно-финансовые круги и их менее успешные проигравшие конкуренты. В этом, на мой взгляд, и отражена логика событий прошлого 2004 года, ее, так сказать, "базис".

Олигархия и социалисты-утописты

В постсоциалистических странах "первоначальное накопление" частного капитала (или его сколачивание путем насильственного перераспределения, "грабежа") осуществлял тот класс, который правил и в рамках самой социалистической системы. Милован Джилас, югославский философ и политик, называл его "новым классом", а известный философ-диссидент М.Восленский — "номенклатурой". Партия, комсомол и промышленный корпус составляли три источника и составных части этого класса.

Все без исключения республики социалистического лагеря с началом формационных изменений (что именовалось "рыночными реформами) оказались в уникальной исторической ситуации: виртуальная демократия медийного типа, ставшая инструментом информационного управления, и монополизированная, коррупционная экономика, где за полтора десятка лет (всего-то!) была оформлена частная собственность малочисленного "нового класса". Борьба за наиболее лакомые куски собственности, представлялась в виде конкуренции политических программ, а устранение конкурентов — борьбой с коррупцией и экономическими преступлениями.

Особенностью этой системы стало то, что ее реальная жизнь, характеристики и черты были "оформлены" языком западных рыночных демократических обществ.

Вместе с тем, олигополия, или власть олигархии, существует и реализуется посредством политической коррупции со стороны промышленно-финансовых групп и политической элиты, что предполагает: установление непубличного контроля за государственной системой, подготовкой, принятием и реализацией государственных решений с целью обеспечения негласной власти над общественными и экономическими процессами. Й в этом смысле и кучмовский "триумвират" с динамовцами, донецкими и днепропетровскими, и широко обсуждаемое в прессе тимошенковское "содружество" с ПФГ "Приват" и ИСД, и новая "президентская семья" — все это явления однотипные. Они основаны на манипулятивных технологиях управления обществом, опираются на интересы крупного, капитала и далеки от мелкобуржуазных идеалов и стандартов западных обществ.

Великий мечтатель Ш.Фурье, анализируя эволюцию цивилизации Средневековья и Нового времени, использовал термин "промышленный феодализм" — как качественную характеристику т.н. 4-й фазы развития, "дряхлости". Украинская олигополия в своей экономической основе и есть этот самый "промышленный феодализм" — двойственный, жестокий, живущий одним днем передела и заработка.

Старение всегда сопровождается агрессивным консерватизмом, своеобразным дежа вю — в целеполагании, мотивах, самообъяснении.

Вторая редакция олигополии после радикальных политических событий 2004 года — это и есть украинское дежа вю, умирающее дыхание "промышленного феодализма", это последний шанс "нового класса" перевоплотиться из советской номенклатуры в модерновую правящую элиту, по образу и подобию западных рыночных обществ. И других политэкономических тайн в Украине нет.

Выборы 2006: выборы правительства или системы?

Сегодня, за полгода до парламентских выборов, именно с итогами грядущей парламентской кампании связывают возможное продолжение перемен. Много говорят о большинстве, коалициях, правительстве и прочих важных вещах. Вместе с тем, реальное сворачивание реформ и манипулирование революционными общественными ожиданиями происходят сегодня и сейчас. И в этом я вижу главную угрозу будущему.

В одной из своих недавних статей я уже писал о том, что игры в буржуазную революцию без реальных перемен в обществе могут плохо закончиться для господствующей элиты: она может выпустить из бутылки джин настоящей социальной революции. Важно только понять, что в современных условиях эта революция не будет иметь того завершения, которое нам знакомо по трагичному опыту революций XIX и начала XX вв.

Вероятнее всего, вместо социальных бунтов и организованных левоориентированных движений может развернуться неуправляемый кризис государственности, с огромным количеством разных мифов и упрощенных схем спасения: федерализм, запросы на просвещенную Диктатуру и вождизм, фашизация.

Учитывая высочайший уровень манипулятивности общественным сознанием, новый кризис в таком случае станет лишь элементом более масштабных внешних сценариев. Но это — предмет для отдельного разговора.

Сегодня же меня волнует потрясающая неготовность элит — бизнесовых, политических, гуманитарных — к распоряжению сложившимися в обществе революционными настроениями и запросами. Проще говоря, складывается впечатление, что никто не знает, что нужно делать.

Новая власть убаюкивает сограждан банальными бюджетными подачками ("хлеб") и показным сведением счетов со своими конкурентами ("зрелища"). Не сделано ни одного шага по реформированию сложившейся политической и экономической системы (даже конституционная реформа — заслуга проигравшей стороны, но не победителей). Разрушаются поведенческие и экономические основы для ведения малого и среднего бизнеса — угроз больше, чем возможностей.

И что самое парадоксальное: в качестве ориентира будущего предлагается формальная цель — "будущее правительство". Но если общество в ходе выборов действительно убедят в том, что все его проблемы кульминируются в составе Кабмина образца 2006 года и его лидере, то знаете, кого в таком случае пожелает видеть на этом посту растерянное и обманутое общество? Диктатора. Ибо именно в диктаторе общество будет видеть альтернативу новым революционным потрясениям, которых оно само боится не меньше, чем правящая элита.

Диктатор или продолжение революции — вот результат отложенных перемен, трусости и растерянности.

Есть ли альтернатива? Она есть всегда. Если есть воля и знание.

Главное условие — изменить характер борьбы за избирателя. А именно: отказаться от борьбы за настроения и ожидания, организовать и направить конкуренцию за умы и убеждения. Просвещенное общество — это общество, защищенное от крайностей.

Второе важное условие — предельная публичность политической борьбы, смещение акцентов от вождей к программам

И последнее. Утверждение как приоритета ключевой реформаторской идеи, которая могла бы стать основой повестки на выборах. Не правительства и не коалиции, а гражданские свободы, сильное самоуправление, бюджетная реформа — вот что действительно необходимо Украине на пути к "постолигархическому этапу" — через парламентские выборы 2006 года.