Уже 10 человек признались в убийстве Листьева

С.Смирнов,

2000,

04.03.05

Безусловно, любой нормальный человек заинтересован в том, чтобы все обстоятельства дела, связанного с гибелью журналиста, были расследованы, а виновные понесли наказание. Тем более в таком резонансном деле. Однако, подчеркнем, общество заинтересовано в раскрытии ИСТИННОЙ картины преступления, а не в том, чтобы нам просто в очередной раз объявили, что дело-де раскрыто.

1 марта Виктор Андреевич сделал сенсационное заявление: дело об убийстве журналиста Георгия Гонгадзе раскрыто.

«У нас сьогодні є підстави стверджувати, що убивство Гії Гонгадзе розкрито. У зв'язку з цим затримані конкретні вбивці Гії Гонгадзе, вони дають покази. Учора, коли ми робили відповідні розробки цієї операції, я познайомився з обставинами останніх годин життя Гії Гонгадзе. То страшна смерть, яка зафіксована в показах конкретних вбивць» (цит. по «УП», 1 марта)...

И вообще: почему первым заявление сделал он, а не кто-либо из представителей правоохранительных органов? Или политическая составляющая (а раз заявление делал Президент, то оно чистой воды политическое) важнее, чем юридическая?

С другой стороны: г-н Ющенко в обоснование своих слов о «раскрытии убийства» положил признательные показания арестованных. Приемлемо ли это? Признание обвиняемого — «царица доказательств», помнится это формула из другого времени? А если задержанные (кстати, на момент заявления, по другим источникам, — даже не арестованные) завтра откажутся от своих показаний? А если в ходе следствия их слова не подтвердятся? Самооговоры (мотивы бывают разные) ведь далеко не редкость. В день, когда Ющенко делал свое заявление, было 10-летие убийства другого журналиста — Влада Листьева. Так по этому делу более десятка человек (!) признались (см. «Известия» от 01.03.05). А в итоге ни один из них не был признан убийцей... Да и в деле Гонгадзе уже были моменты, когда нам объявляли о задержании убийц...

И вообще, есть ли у кого-либо (даже у Президента) право — вне зависимости от степени вины задержанных — объявлять их «убийцами» до решения суда? С другой стороны, разве сам факт такого громкого заявления из уст Президента не является, под каким углом ни смотри, давлением на следствие, а в дальнейшем — на суд? Ведь очевидно, что служители Фемиды теперь будут, считать делом чести «подтвердить» заявление г-на Ющенко в своем заявлении, чтобы «не подвести» своего Президента, от которого зависит и их профессиональная карьера.

И другое неясно. Что означает эта загадочная фраза — «Учора, коли ми робили відповідні розробки цієї операції...» Кто эти «мы»?.. Одно очевидно из фразы Ющенко — он среди лиц, которые «робили відповідні розробки цієї операції». Но ведь он не прокурор, не милиционер, не сотрудник спецслужб. Какое отношение он может иметь к разработке каких бы то ни было операций по этому делу? Более того — он, согласно закону, не имеет на это права!.. Есть и другие его слова: «Я знаю кожну деталь, яка була зроблена силовиками в цьому напрямі... Коли пізно розглядали всі обставини, пов'язані з убивством Гії Гонгадзе, з арештом тих осіб... я як президент був щасливий, що наближаємося до точки...» Ющенко принимал участие в рассмотрении обстоятельств, связанных с арестом? Но ведь это, извините, ни в какие ворота не лезет! К тому же можно предположить, что не он один был среди посторонних лиц, вмешивающихся в следствие, видимо, и сотрудники его секретариата были среди тех «мы»...

Еще известно, что заказчики преступления неведомы. «Моє головне сьогоднішнє завдання разом з правоохоронними органами дійти до головного — хто організовував і замовляв це убивство. Зараз слідство переходить до цього етапу», — сказал г-н Ющенко. Опять же отметим: это лежит вне рамок деятельности Президента «разом з правоохоронними органами дійти...» — правоохранительные органы должны вести независимое расследование, не обремененное «подсказками» политиков и всех тех, кому по закону не положено вмешиваться в их работу. К тому же г-н Ющенко уже и без того взял на себя сомнительное (но при этом политически значимое) обязательство — раскрыть «дело» в определенные сроки (в ходе его поездки в Европу).

Вряд ли можно считать корректными и следующие слова: «На мій погляд, те, що вбивство не розкривалося чотири з половиною роки і зараз розкрито за декілька тижнів нової влади, — це свідчить, що попередня влада не тільки не мала політичної волі його розкрити... Попередня влада не тільки мала дефіцит бажання його розкрити... Але що важливо заявити — попередня влада була дахом для вбивць».

Что значит «влада»? Кто конкретно, по именам-фамилиям? Ведь это уголовное обвинение — «покрывали убийц», «крышевали». Если есть факты — таких лиц следует немедленно привлекать к ответственности. Если же нет — зачем публично бросаться словами?..

Возникает и масса иных вопросов. Ведь активизированное «дело Гонгадзе» уже начинает обрастать новыми слухами и «фактами», которые опровергаются. То появилась информация, что найдена голова убитого, потом ее опровергли. Затем газета «Сегодня» со ссылкой на источники в правоохранительных органах объявила о том, что в одном из водоемов в районе Белой Церкви найдена барсетка Георгия Гонгадзе. А «Украинская правда» заявила, что Гонгадзе никогда не пользовался барсеткой... И т. д. и т. п.

И почему предполагаемые убийцы разбрасывали вещественные доказательства где только можно, вместо того, чтобы просто уничтожить их? Почему подозреваемые — профессионалы, полковники милиции — сидели и ждали ареста уже после того, как Луценко дал понять: убийц вот-вот возьмут?

А главное — за рамками объяснений остаются ответы на великое множество вопросов. Например, почему тело Гонгадзе было явно перевезено с места убийства на дорогу, ведущую именно к даче Мороза? Лидер социалистов говорил, что это была провокация, спланированная против него. Почему накануне заявления Президента лидер социалистов вновь назвал ряд имен из прежней властной команды?

Или вот еще деталь. Мельниченко заявил, что Пискун уводит следствие в сторону от Кучмы, Кравченко, Литвина и Деркача, подставляет Президента. Как бы мы ни относились к Мельниченко, над скрытым смыслом его слов всегда следует поломать голову. Так вот, в этой связи закономерен вопрос: что значит «Пискун уводит в сторону», если он называет убийцами бывших подчиненных Кравченко? В какую сторону уводит?

И почему на пленках, где отражены часы, нет ни одной минуты записи разговора Президента Кучмы и премьера Ющенко во время их встреч? Не наводит ли это Виктора Андреевича на мысль о том, что его имя пытались каким-то образом исключить из всей этой странной и очень запутанной игры, с тем чтобы в дальнейшем использовать этот факт. Пока нет ответов на все эти вопросы, стоило ли спешить с какими-либо категорическими выводами в этой истории, одной из самых загадочных в отечественной, да и мировой, криминалистике?

Мы не раз были свидетелями расследований, когда громкие заявления правоохранителей впоследствии не подтверждались. С другой стороны, весьма часто те или иные резонансные уголовные дела (и не только в Украине) использовались в качестве политических инструментов, а порой — как составляющая политтехнологий. Учитывая все это, а также специфику «дела Гонгадзе», нельзя исключить, вопреки заявлениям Генпрокурора, что и нынешняя активизация имеет под собой определенную политическую подоплеку.

Во-первых, политтехнологически сконцентрировать внимание общества на таком резонансном во всех отношениях деле — означает отвлечь его внимание от многого другого. Например, от того, что вопреки обещаниям вот-вот раскрыть «отравление», имена исполнителей которого «уже известны», мы так и не узнали ни этих имен, ни механизма отравления.

Громкие заявления последних дней, безусловно, также способны отвлечь внимание общества от социально-экономической тематики, или, скажем, от скандалов, которые сопровождают формирование и текущую деятельность новой власти.

Во-вторых, нынешнее руководство страны как бы получает индульгенцию на свой весьма неоднозначный приход к власти. Например, могли быть подняты скандалы относительно незаконного финансирования (в Литве за это был объявлен импичмент Роландасу Паксасу) или прослушки своих оппонентов (в США за подобное пострадал Ричард Никсон). А так — людей как бы подводят к мысли, что если б не новая власть (как бы она ни пришла к своим креслам), то и такое резонансное дело не раскрыли бы. Т. е. издержки в нарушении законности во время выборов как бы исторически оправданы. Это также и ответ всем сомневающимся в легитимности режима...

В-третьих, под ударом оказываются оппоненты сегодняшней властной верхушки, и даже некоторые из тех, кто нового Президента поддержал (лишний крючок не помешает). Заказчики, как мы слышали, не известны. В то же время прозвучали намеки, где их искать. С юридической точки зрения это последствий не имеет. А вот с политтехнологической, из соображений пиара (тем более в преддверии 2006-го) — прекрасное поле для всякого рода слухов, домыслов, инсинуаций и т. д., «подкрепляемых» «доказательствами» вроде все тех же «пленок Мельниченко» и подобных им. Стрелки (подчеркнем: политтехнологические) можно перевести на кого угодно.

P.S. Кто точно выиграл от этой ситуации, связанной с заявлением г-на Ющенко, так это Генпрокурор Пискун. У него теперь своего рода «броня». Уволить его — значит получить обвинения в очередных попытках «замять» дело.