Депутаты признали, что их нельзя бить даже ради борьбы с коррупцией.
В парламенте вчера был великий день — депутаты заслушали информацию об инциденте в Ужгороде. Поэтому с утра в кулуарах было непривычно тихо: парламентарии предпочитали поберечь силы для сложного, как они предполагали, заседания. Кроме того, с утра социал-демократы прозрачно намекнули журналистам, что не собираются обострять ситуацию и требовать отставки министра внутренних дел и Генерального прокурора. Впрочем, с оговоркой - если доклад временной следственной парламентской комиссии по нарушениям прав человека и политическим репрессиям не будет настолько вопиющим, что остракизм в отношении указанных должностных лиц не станет напрашиваться сам собой. Соратники по новой оппозиции глухо выражали свое беспокойство, подозревая объединенных социал-демократов в двойной игре. Пропрезидентские и проправительственные депутаты пребывали в глубокой задумчивости. Относительно комфортно чувствовали себя разве что коммунисты, которые могли оставаться в очень удобной позиции заинтересованных зрителей. Один из парламентариев обронил, что сегодня-де в парламенте будут оценивать не действия милиции, а новую власть в целом. Прогноз оправдался с лихвой.
Разведение паров
Перед собственно рассмотрением спикер счел необходимым провести мини-разминку. Представитель фракции СДПУ (О) Игорь Шурма внес свежий нюанс - потребовал, чтобы было предоставлено слово и Уполномоченному Верховной Рады по правам человека Нине Карпачевой, а также главе СБУ Александру Турчинову. В зале становилось шумно, но Владимиру Литвину удалось с помощью заклинаний "Идет работа" и "Есть претензии - обращайтесь к лидерам фракций" не дать брожению перерасти в бунт. Короткий обмен мнениями предоставил возможность особо горячим парламентариям излить свое нервное напряжение, поэтому коллеги встретили появление одного из фигурантов ужгородского инцидента - депутата Владимира Воюша — без особых эмоций. Кроме него о событиях той ночи рассказала Тамара Прошкуратова. Руководители силовых ведомств - Генеральной прокуратуры и Министерства внутренних дел - предпочли сами не являться в зал, а доверили защищать честь мундиров заместителям. Те депутаты, которые во время рассмотрения вопроса выходили в кулуары и делились с журналистами избытками впечатлений, отмечали, что Юрий Луценко и Святослав Пискун должны были бы сами ответить на все упреки, если уж дело приобрело такой резонанс.
Кроме того, в словесной дуэли заместителей с депутатами был один важный момент: если пострадавшие могли выказать эмоции, то замы таким правом не обладали. Они и оперировали фактами, практически ничего не отвечая на замечания участников обсуждения. Скажем, народный депутат Владимир Воюш постарался абстрагироваться от собственных синяков и сосредоточился на фактах. Он обратил внимание на некоторые сомнительные моменты в деле Ивана Ризака. Во-первых, разнобой в показаниях членов семьи и сотрудников, был ли Владимир Сливка в день самоубийства на работе или нет. Во-вторых, почему-то привезли его в больницу не в карете скорой помощи, а в частной машине. Сам по себе этот факт может и ничего не говорить, но проверить его не помешает.
Пожалуй, самый впечатляющий аргумент Владимира Воюша: обвинение Ивана Ризака во взяточничестве было предъявлено 23 мая, следовательно, транспортировка в СИЗО состоялась только на базе обвинения в доведении до самоубийства. Кстати, как отметил выступающий, связь между публикацией в газете и поступком ректора Владимира Сливки могли усмотреть только те, кто начитался романов в стиле "фэнтези".
Наконец, на теле ректора обнаружено несколько ножевых ранений, одно из них - в сердце, так что есть все предпосылки для отработки версии об убийстве.
Тамара Прошкуратова, наоборот, излила на коллег все свои чувства. Здесь и слезы по поводу того, что она не смогла провести последний звонок со своими учениками, и клятва на воображаемых Библии и Конституции, и даже обращение к Господу Богу. Однако имелись и новые фактические нюансы. По словам народного депутата, она добилась перевода Ивана Ризака из неудобной палаты в удобную, ведь он был в центре под охраной милиции. Когда арестованному брали анализ крови на сахар, он оставил часть препарата у себя и протестировал своим прибором (портативный измеритель сахара в крови). Результаты лабораторного анализа, осуществленного в кардиоцентре, и на портативном тестере отличались в два раза, причем последний показывал, что у Ивана Ризака чуть ли не критический уровень. Согласно данным больничного анализа все в норме. Тамара Прошкуратова заявила, что после этого она отказывалась верить данным анализов и результатам обследования своего соратника в кардиоцентре.
Апогей
Сильным подспорьем для пострадавших стали выступления Уполномоченной Верховной Рады по правам человека Нины Карпачевой и председателя временной следственной комиссии по фактам нарушения прав человека и политическим преследованиям Виктора Мусияки, которые добавили два весомых аргумента в пользу того, что права народных депутатов были грубо нарушены. Итак, у палаты Ивана Ризака была вооруженная охрана - представители милиции. То есть он фактически был под стражей и конвоировать его в СИЗО только на основании предписания "взять под стражу" нелепо. Существует инструкция Министерства внутренних дел, которая запрещает арестовывать и препровождать людей в СИЗО ночью. Медицинская экспертиза состоялась утром, и в тексте отчета было указано, что на момент обследования у Ивана Ризака не обнаружено заболеваний, при наличии которых можно освобождать из-под стражи. Вечером его состояние могло значительно ухудшиться.
Оба заместителя руководителей силовых ведомств оперировали только фактами. Частично они опровергли предположения пострадавших. Обвинения против экс-губернатора Закарпатья во взяточничестве и превышении служебных полномочий были выдвинуты 17 и 18 мая, то есть его взяли по страж) уже на основании новых обвинений. Да, Ивана Ризака от конвоировали в СИЗО фактически ночью, но это получилось потому, что после первого визита представителей милиции под кардиоцентром начали собираться подозрительные молодые люди и ближе к ночи даже выросли палатки. Характерно, что представители МВД и Генеральной прокуратуры старались не конкретизировать, кто кого бил в ту ночь в палате арестованного экс-губернатора, отделываясь от назойливых вопросов стандартной формулировкой, что все участники инцидента отстранены от занимаемых должностей и по фактам превышения служебных полномочий ведется следствие.
Казалось, страсти слегка улеглись. Но они были всё же разбужены хитом дня - выступлением Леонида Кравчука. Философичность и сдержанная, в разумных дозах эмоциональность, убедительность и стройность речи — все эти факторы способствовали резкому перелому в настроениях. Прежде всего потому, что Леонид Макарович со свойственным ему стратегическим мышлением предпочел не сосредотачиваться на ужгородском инциденте, а системно раскритиковал новую власть, которая успела за сто дней наделать столько ошибок. "Где та рука, Виктор Андреевич, которую вы предлагали лидерам всех фракций? Может, она только для тех, кто готов служить?" - риторически вопрошал он.
Отбой
Владимир Литвин в финале обсуждения ужгородского инцидента не удержался от обобщений. С известной долей самокритичности он заявил, что народные депутаты так и не пришли к единому мнению. Между тем если парламентарии оставят избиение без внимания, то что говорить о простых гражданах? Спикер к месту припомнил позицию "Моя хата с краю" и заявил, что его коллеги должны измениться: "Импульсы правды и справедливости в конце концов должны исходить из Верховной Рады".
Финал обсуждения был вполне логичен - 227 народных депутатов приняли специальное постановление по ужгородским событиям. За документ не проголосовали фракции "Нашей Украины" и БЮТ и очень умеренно поддержали "Демократические инициативы"
Территория свободы слова
