...они ("оранжевые"-РЕД.) играют во власть, ощущают наслаждение от ее парадной стороны, не думая …о том, что эта игра в конечном итоге может стать трагедией для них лично, для их семей, а главное для народа и государства.
Когда двадцать с лишним веков назад тогдашний греческий политолог спросил сицилийского деспота Дамокла, что такое власть, деспот вместо подробного интервью пригласил интересующегося на пир, где в течение всего этого гуляния над головой мыслителя висел меч на тонком лошадином волосе, ежеминутно угрожая отрубить голову. По окончании пира Дамокл сказал: "Это и есть власть".
Жаль, что практически никто из украинского руководства, как нынешнего, так и прошлого, не имеет классического образования, и вполне вероятно, что они не слышали этой верной мысли Дамокла о власти.
Действительно, любая власть имеет две стороны: парадную и теневую. Парадная — это встречи с иностранными представителями, свет "юпитеров", мелькание на телеэкранах, паблисити, а теневая (она же настоящая) — это пребывание на верхушке социального вулкана, в эпицентре общественных противоречий, в водовороте жестокой, часто не ограниченной никакими правилами борьбы, в потоке политических интриг с многочисленными ловушками. Но все это можно было бы считать личными проблемами государственного деятеля, если бы в результате его неудачных действий не страдало бы общество, которое нередко является заложником интеллектуального, профессионального и морального уровня своих руководителей.
Внимательные наблюдения за поведением деятелей "оранжевой власти" в 2005 году наводят на некоторые мысли. Хаотичные, непоследовательные, нелогичные действия оранжевых лидеров являются вполне логичными в контексте масштаба личности каждого и всего предыдущего опыта этих людей. Трудно сказать, имеют ли они какие-либо четкие убеждения, какую-либо устоявшуюся идеологию, которая не менялась бы под влиянием переменчивой конъюнктуры. Если коммунист из анекдота о партийных чистках 1930-х годов на вопрос об идейных шатаниях отвечал, что "шатался вместе с генеральной линией партии", то нынешние вожди могли бы признать, что шатались вместе с конъюнктурой.
Откровенно говоря, среди них практически нет таких, кого можно было бы назвать новыми людьми. Почти все они находились при власти, все были в старой, засаленной кадровой колоде Кравчука— Кучмы. Кстати, отсутствие новых лиц в украинской политике является фактом грустным и трагическим, даже более того — опасным для нашего общества. Практически все антикучмисты успели побывать более или менее правоверными кучмистами и, за небольшим исключением, никто из них не ушел героически — в знак протеста — от Кучмы, пока не выгнали. Значит, речь идет о школе приспособленчества, которая не воспитывает сильных лидеров по определению.
Кроме того, подавляющее большинство из них является носителями так называемого синдрома Верховной Рады, потому что прошли ее "чистилище". А парламент интересен тем, что законодательно предусматривает безответственность депутата за любые действия, совершенные под куполом Верховной Рады, за любые законы, сколь угодно вредные для Украины, за любые политические позиции, даже явно антигосударственные. С одной стороны, статус народного депутата — это большие возможности, высокий статус и социальный престиж, а с другой — никакой ответственности. Это не содействует формированию лучших человеческих качеств. Кроме того, многочисленные льготы и привилегии дают возможность вести не перегруженный обязанностями светский образ жизни, посещать зарубежные столицы и экзотические страны, проталкивать соблазнительные бизнес-проекты, строить себе дворцы и дачи. Наша Верховная Рада делает человека сибаритом, а не трудоголиком. И когда такой человек вдруг попадает в исполнительную власть, где есть конкретные обязанности и четко определенная ответственность, где министерства и ведомства не работают сами по себе, а нуждаются в двигателе в лице своего руководителя, который в идеале должен стать мозгом и мотором учреждения, где нужно "пахать землю" и днем, и ночью, нужно, не считаясь со временем, тянуть свой плуг, часто наступает разочарование и ностальгия по беззаботной депутатской жизни. Хорошо — когда это приводит к добровольной отставке, хуже — когда за кресло цепляются до последнего, не меняя в то же время свой обычный "плейбойский" стиль и способ жизни. Правда, иногда это приобретает вид бесконечного телепиара со словесной диареей, когда высокий чиновник рассказывает о величественных планах своего ведомства и нескольких фантастических прожектах, а работники конторы уже забыли, когда видели своего руководителя в последний раз.
Мы еще не забыли показательный "плейбойский" стиль Олега Рыбачука с его бравурною лейб- гвардейской атакой на Европу во время пребывания на должности вице-премьера по вопросам европейской интеграции: вот еще немного, еще месяц, еще квартал и нас торжественно примут в Европейский Союз. Но не стоит обижаться на господина Рыбачука, потому что он такой симпатичный парень, демократичный в общении, общительный, жаль только, что не всегда осознает, что говорит... Такое впечатление часто охватывает, когда слышишь заявления многих оранжевых лидеров: люди просто не понимают, какая конкретика стоит за их словами. Ни единого дурного намерения, просто не понимают... Потому что для того, чтобы понимать, нужно каторжно работать, думать, советоваться с экспертами, ощущать цену вопроса и страшную ответственность за возможные последствия для государства. А на все это они не имеют времени. Кажется, они играют во власть, ощущают наслаждение от ее парадной стороны, не думая или пытаясь не думать о Дамокловом мече, о том, что эта игра в конечном итоге может стать трагедией для них лично, для их семей, а главное для народа и государства. Поэтому и принимаются легкомысленные решения, а выполнение правильных установок стопорится на полпути, более того — когда встречает минимальное сопротивление. Потому что они не хотят настоящей, жесткой и изнурительной борьбы, а без нее реальные преобразования в обществе невозможны. Им бы хотелось все сделать легко и без осложнений, без лишнего напряжения. И без привлечения к решению наиболее сложных проблем таких политиков-интеллектуалов, которые имеют собственную позицию и большой опыт деятельности как на внешней, так и на внутренней арене, как, скажем, Евгений Марчук или Сергей Комисаренко.
Этот год после победы, 2005-й, имея полноту власти, можно было бы использовать для упрочения своих позиций, для решения неотложных проблем национальной безопасности. Но все абсолютно ожидаемые вызовы производили на них впечатление июльского снега. Разве еще в январе 2005-го не было понятно, что газовая война со стороны Кремля является неизбежной? Что было сделано? Ничего. И все другие "войны" против Украины не были "биномом Ньютона" для политологов, экспертов, специалистов, собственно для всех, кроме руководящих "плейбоев".
Однако 2005 год потратили на совсем другие вещи: на "разборки" в собственных рядах, на разделение власти, на борьбу за приближенность к "телу" первого лица государства, за сугубо деловое "отбитие" потраченного на выборах и наполнение личного любимого кармана. Они не выполнили стратегически правильных лозунгов Майдана, что могло бы сделать оранжевую власть практически неуязвимой и обреченной на победу на выборах 2006 года, потому что воплощение этих лозунгов в жизнь требовало борьбы, а они ее не хотели. Ведь значительно легче договориться, как они привыкли договариваться в парламенте — превращая политическое соревнование в систему "междусобойчиков" и заговоров, в торговлю, демонстрируя таким образом преемственность реал-политик а-ля Кучма. А договариваться им было совсем не трудно, учитывая тот факт, что идейные оппоненты являются их парламентскими коллегами в течение многих лет, с которыми уже давно наработаны схемы "решения вопросов". Конечно, за счет той, чужой им, человеческой массы, которая стояла перед ними на Майдане, пугая своей непредсказуемостью и радикализмом. Договариваться с этой массой намного тяжелее, чем с "идейными оппонентами" по парламентскому "аквариуму" на улице Грушевского.
Ощущая далеко не молчаливое разочарование Майдана, они пытались понравиться всем и привлечь внимание электората новейшей оппозиции, вследствие этого чужой электорат не привлекли, а своего заметно не досчитались. Они постоянно избегают противостояния даже тогда, когда оно является неизбежным и необходимым. Достаточно вспомнить, как лопнули почти все дела о фальсификации президентских выборов, о сепаратизме и антигосударственной деятельности под аккомпанемент стонов о "политических преследованиях", ведь здесь нужно было преодолевать сопротивление и довести начатое до конца. Пытаясь как-то облагородить капитуляцию "плейбоев", господин Катеринчук после провала попыток привлечь к ответственности сепаратистов-депутатов из Луганска и Харькова, заявил, что такие обвинения только разжигают противостояние между людьми и регионами. Хотя на самом деле разжигает вражду безнаказанность сепаратистов и беспомощность государственной власти, ее неспособность настоять на выполнении своих требований.
Одним из наиболее заметных особенностей "плейбойского" менталитета является полное отсутствие стратегического мышления, то, что во времена Кучмы некоторые политологи называли "моментократией", способностью оперировать только категориями "здесь" и "теперь". Что будет после них, это не имеет существенного значения. Главное — отхватить еще один кусок электората, а чем придется за это расплачиваться завтра, их это не трогает. Об уровне понимания ими некоторых жгучих проблем украинской современности и будущего свидетельствует целая серия законопроектов о государственности русского языка в Украине, предложенная членами оранжевого блока. Эти проекты могут отбросить государство на рубеж 1991 года и разделить страну на языковые зоны, государственно-политическое оформление которых не заставит долго ждать. Вспомните Северодонецк... И не останется ли гласом вопиющего в пустыне в среде политических "плейбоев" призыв Юрия Костенко в Черкассах: "Если мы — украинская политическая команда, то давайте сделаем несколько конкретных украинских шагов. Например, Юлия Тимошенко отзывает законопроекты своей команды о государственном статусе русского языка. Это проект закона Хмельницького—Баграева. Кстати, закон страшный. Если его примет Верховная Рада, то ставьте крест на украинском языке. То же самое пусть сделает Мороз — член коалиции. То же самое делает Петр Порошенко — член коалиции от оранжевых. Ведь Порошенко — Король являются авторами законопроекта об официальном статусе русского языка, который фактически уничтожает возможность нам разговаривать в Украине на украинском языке". Но обратят ли внимание "гиганты" политики на тех, кого они считают "мелкотой"? Будет ли ими воспринят огромный опыт Евгения Марчука середины 1990-х, когда без лишнего шума и гама, без крика и саморекламы была обезврежена чрезвычайно опасная для целостности Украинского государства разновидность радикального сепаратизма — так называемая "мешковщина" в Крыму?
А главный вопрос — смогут ли наконец наши "плейбои" стать государственными деятелями? В Украине с ее очень трудной историей и опасным геополитическим местом в мире... Смогут ли бескорыстно поработать на Украину и без саморекламы заложить фундамент ее будущего? Когда-то герой культового советского кинофильма сказал: "Я мзды не беру. Мне за державу обидно". Вот до этого уровня нашим высоким чиновникам еще очень долго расти. И вырастут ли?
P.S. УНР погибла еще и потому, что уровень ее лидеров оказался ниже уровня исторических требований того времени. Но насколько же он был выше уровня современных политплейбоев... Хотелось бы надеяться, ибо ни одному Савлу не запрещено стать Павлом. Потому что люди имеют свойство меняться, и не всегда к худшему...
Территория свободы слова
