Плевок в лицо масс-медиа

Л.Фросевич,

Киевские ведомости,

11.01.06

Рассмотрение дела Гонгадзе началось с противостояния Фемиды и журналистов.

9 января в столичном Апелляционном суде репортеры вынуждены были прорывать охранный заслон.

Не так давно Виктор Ющенко в беседе с представителями судейского корпуса высказал пожелание: "Мы должны вернуть все, что было утрачено за последние годы. Это независимость судебной ветви власти, статус, уважение, законность".

Хорошие слова, спору нет. Но прислушивается ли к ним Фемида? 9 января отдельные ее представители (случайно или специально — еще вопрос) сделали все, чтобы показать себя в глазах отечественных и зарубежных журналистов с наихудшей стороны.

В этот день на скамье подсудимых киевского Апелляционного суда были обвиняемые в убийстве журналиста Гонгадзе — бывшие офицеры милиции. Назначив дело к слушанию на 9 января, то есть на выходной день, суд таким образом как бы дал понять, что для него это — главнейшее и принципиальное разбирательство. Некоторые мои коллеги думали, что подготовка к нему велась самым тщательным образом, что были учтены даже малейшие промахи прошлых лет, что председатель Верховного суда Украины и руководитель Государственной судебной администрации сделают все возможное, чтобы заседания проходили без сучка и задоринки. Ведь это — самый резонансный процесс! Вот и глава государства счел нужным однажды заметить: "Я обратился к Апелляционному суду города Киева, чтобы заседание было открытым. Общественность должна знать, что происходит в суде".

9 января я приехал к зданию Апелляционного суда на Владимирской в девять утра. Дежурный милиционер у турникета уже кипел от возмущения: "Я устал объяснять — никакого заседания сегодня не будет! — твердил он. — У суда — выходной". Как же так? Ведь ведущие телеканалы страны сообщили, что разбирательство непременно состоится.

Спустя два часа я вновь наведался в суд и застал там десятки журналистов, которых не впускали в здание. Оказывается, процесс все-таки стартует сегодня. Но в маленьком зале, где идет слушание, все журналисты не помещаются. Поэтому велено пропустить только представителей трех информационных агентств. Почему только трех? И каких агентств? По каким критериям происходила эта странная аккредитация? Понятное дело, репортеры сильно возмутились. Но к кому апеллировать в Апелляционном суде? К охранникам?

Через пяток минут в толпе над головами взметнулся листик бумаги. Неужели предлагают записываться всем, кто прибыл? Вдруг прошел слух, что телевизионщиков будут запускать в зал по одному, по очереди и только на пять минут, чтобы снять картинку. Кто-то из операторов громко выкрикнул: "Сказали, чтобы лица подсудимых мы не снимали". Кто об этом распорядился — неизвестно. Когда ребята с телекамерами двинули вперед, фоторепортеры дружно устремились следом, а за ними и вся негодующая толпа, прорвав защитный редут, оказалась в судебном зале. Миллионы телезрителей видели это.

Судья Ирина Григорьева заявила, что напряженная атмосфера мешает ей продолжать процесс. Однако представители СМИ ни в какую не захотели освобождать маленький зал. Суд ведь идет в открытом режиме. Где же тогда прозрачность, открытость, гласность судебного слушания, о которых говорила власть?

Противостояние СМИ и Фемиды продолжалось. И подсудимые тоже нервничали, закрывали лица руками. Неловко чувствовала себя и вдова погибшего журналиста Мирослава Гонгадзе, сидевшая в каком-то метре от подсудимых. Это соседство было ей очень неприятно, о чем она и сказала журналистам.

Жаль, что никто из руководителей суда даже не попытался разрядить ситуацию. А ведь можно было бы... В тот день все залы здания пустовали, поэтому при желании разбирательство можно было бы перевести в более подходящее помещение. Могли попросить зал в соседнем областном суде.

В конце концов и Верховный Суд мог бы предоставить свою территорию для этой цели. Ведь проходил же там год назад гражданский судебный процесс "Ющенко — Янукович".

Знает судебная практика и выездные заседания. Скажем, несколько лет назад в одном из киевских кинотеатров устроили судебное следствие над членами бандитской группировки, проходившей по делу "Топ-Сервиса". Или, к примеру, скныливский процесс. Поначалу разбирательство велось в клубе воинской части. Там судья не на словах, а на деле позаботился об имидже судебной системы.

Мне трудно понять, почему дело Гонгадзе стартовало так позорно. Может, господа начальники от юстиции, зная о маленьком зале, хотели перестраховаться? Скажем, опасались, что отдельные депутаты превратят это мероприятие в предвыборную пропаганду. Или сыграло свою роль желание, чтобы процесс освещался только с "нужных позиций"?

Хотелось бы, чтобы это происшествие стало предметом принципиальнейшего рассмотрения в Верховном Суде (возможно даже с оргвыводами). По большому счету, в ситуацию мог бы вмешаться и Виктор Ющенко. Ведь это же его "подставляют" служители Фемиды!

Неужели промолчит и Государственная судебная администрация? Если в Киеве нет подходящих залов для надлежащего отправления правосудия, то что сделала для исправления ситуации упомянутая администрация? Как отреагирует на это Минюст?

Ясно одно: подобное не должно повториться. Этого хотим мы, журналисты. Власть же — себе на уме. На следующий день, 10 января, никто из высших должностных лиц страны ни единым словом не обмолвился о беспределе в Апелляционном суде. Неужто и следующее заседание по делу Гонгадзе будет таким же циничным и пренебрежительным по отношению к СМИ?

Кстати

Вдова Георгия Гонгадзе считает, что обвиняемые в убийстве ее мужа непосредственно причастны к преступлению. Такой вывод она сделала, тщательно ознакомившись с материалами дела. Но у этих людей, по ее мнению, не было собственных мотивов убивать Георгия. "Они выполняли преступный приказ, — сказала Мирослава Гонгадзе. — Другое дело, что они не отказались".

Мать убитого журналиста Леся Гонгадзе на заседание суда не явилась. Ее адвокат Андрей Федур перед началом заседания потребовал отвода судьи Григорьевой из-за ее заангажированности. Однако коллегия судей после совещания отклонила ходатайство адвоката.

Во время судебного процесса по делу Гонгадзе будут делаться попытки окончательно закрыть дело, не установив организаторов и заказчиков убийства. Такое мнение высказала уполномоченная Совета Европы в деле Гонгадзе Сабина Лойтхойссер-Шнарренбергер газете "Дойче Велле". Она высказала недовольство ходом следствия за последний год, подчеркнув, что остается немало невыясненных моментов.

Аналогичного мнения придерживается политолог Михаил Погребинский. Он считает, что сегодня нет надежды узнать имена заказчиков убийства Георгия Гонгадзе. Об этом он заявил в интервью корреспонденту "ForUma": "Всем вменяемым людям давно понятно, что за обещаниями Ющенко ничего не стоит. Когда надо, например, обеспечить нормальное помещение для слушания дела, новая власть просто неспособна это организовать".