Ориентация. Нефилософский подход

И.Джабраилов,

2000 (25.02-03.03.05),

25.02.05

Недавнее заявление Президента В. Ющенко о намерении в ближайшее время начать переговоры о вступлении Украины в Евросоюз, а в дальнейшем и в НАТО вызвало неоднозначную реакцию.

Многие из его сторонников на гребне «оранжевой революции» поддержали эту стратегию. И это понятно. Потому что идеи главы государства оказались заманчивыми. Электорат новоизбранного Президента воспринял эту линию на «ура», без должного осмысления «цены» и последствий такого шага. Не имея на руках каких-либо аналитических расчетов, сторонники новой стратегии до сих пор не смогли достаточно убедительно обосновать евроатлантический путь страны. Простой народ, восприняв «новый курс», тем не менее не представляет, что же в таком случае приобретет Украина. Передовые технологии, инвестиции или новые рынки? А может быть, допуск к «евроценностям» поможет стране быстрее поднять благосостояние и уровень жизни?

Одни декларации

Украина стала одним из мировых лидеров не только в части темпов роста экономики, но и, пожалуй, по числу необеспеченных заявлений и обещаний. Зарубежные аналитики давно подметили, что расхождения между словом и делом стали ахиллесовой пятой руководства нашей страны.

С момента обретения независимости Украина не раз заявляла о своих намерениях участвовать в различных интеграционных процессах. Речь идет об СНГ, ЕС, ГУУАМ, ЕЭП, а сейчас о Евросоюзе. Интеграционные идеи независимо от вектора каждый раз аргументировались национальными интересами. Но при этом в практической плоскости ничего не предпринималось. Внешняя политика отличалась неустойчивостью и непоследовательностью. Проще говоря, происходило «топтание на месте» без какой-либо ощутимой динамики. На словах провозглашались одни цели, а на деле господствовала «текучка». Страна никак не могла определиться геополитически. В поисках ориентации преобладал конъюнктурный подход. Чиновников и парламентариев объединял личный либо корпоративный интерес, умело замаскированный популистским налетом.

История вопроса. Украина вначале вошла в состав СНГ. Затем в 1993 году заявила о намерении вступить в Евросоюз и объявила это стратегической целью. Но каких-либо существенных шагов в этом направлении не предприняла. В 1999 году на встрече НАТО в Брюсселе в противовес России возникает проект ГУУАМ. Причем Азербайджан, Грузия и Молдова добровольно предложили Украине роль лидера в этом объединении. Однако проекту не суждено было сбыться, а страна продолжала балансировать между Россией, СНГ и Евросоюзом.

В июне 2002 года Президент страны вновь активизировал евростремление. В его послании Верховной Раде под названием «Европейский выбор» были реанимированы намерения Киева к вступлению в ЕС.Затем опять возникает пауза. В феврале 2003 года украинский Президент избирается председателем Совета глав государств СНГ. Начинают появляться всевозможные заявления нового лидера СНГ о предстоящем «втором дыхании» Содружества. Но проникнутые оптимизмом заверения придать этому объединению новые стимулы развития вскоре сходят на нет.

В сентябре 2003-го Киев заявляет о вступлении в Единое экономическое пространство (ЕЭП: Белоруссия, Казахстан, Россия и Украина). В 2004году проект ЕЭП энергично не без титанических усилий России продвигается вперед. Украина подписывает ряд первоначальных документов. В стране активно обсуждаются преимущества ЕЭП. Президент же во всеуслышание заявляет, что Украину в Европе никто не ждет... И на этом фоне принимается решение о реверсе нефтепровода «Одесса—Броды».

Оценки. Геополитические метания Украины вызвали в Европе некоторое недоразумение. Украину критикуют за нестабильность, а ее место в различных рейтингах замораживается либо понижается. Глава Комитета Евросоюза по внешней политике и безопасности Хавьер Солана заявляет, что Украина играет не по правилам. Европейские эксперты обращают внимание на то, что для значительной части украинской элиты Запад с его ценностями остается чуждым. При этом они выражают сомнения относительно развития в Украине парламентской демократии, разделения власти, жесткого отделения власти от бизнеса, формирования социального рыночного хозяйства, соблюдения прав человека. Отягчающим фактором различий, по их мнению, является материальный разрыв между обеими сторонами и, конечно же, украинский менталитет.

...Однако после победы «оранжевой революции» оценки в один день изменились. Все заговорили о «европейской перспективе», Хавьер Солана стал другом нового главы государства. Рейтинги страны моментально повысились. Украине предложили более близкий статус «соседства» с Евросоюзом. США и Всемирный банк объявили о финансовой помощи нашей стране.

Мнимые угрозы

Ряд аналитиков, раскрывая преимущества вступления Украины в Евросоюз, выделяют экономические выгоды и приобщение к демократическим ценностям. Не менее важным, по их мнению, являются и политические мотивы. Этот аргумент особо не афишируется. Но подразумевается, что новое сообщество станет политическим гарантом независимости и безопасности страны. Необратимость государственного суверенитета должна быть защищена евроатлантическим щитом.

В таком случае возникает отнюдь не риторический вопрос: кто же угрожает самостийности Украины? В новой Военной доктрине Украины, подготовленной отечественными атлантистами, среди внешних угроз говорится о незавершенности договорно-правового оформления государственной границы страны. В этом пункте речь идет о морской границе между Украиной и Россией. Прозрачно намекается на вероятность российской угрозы. Об имперских амбициях или притязаниях северного соседа много написано и сказано с разных трибун. Но нас интересует другое. Во-первых, насколько реальна внешняя угроза России? Не является ли эта пропагандистская «песня» досужим вымыслом? Во-вторых, как же все-таки можно совместить курс на стратегическое партнерство с Россией, о чем уже заявил В.Ющенко, с указанным выше пунктом Военной доктрины? Вопрос пока остается открытым.

Кроме того, создается впечатление, что наличие российской угрозы кому-то выгодно. Возможно, для консолидации электората или еще каких-либо целей...

Опасения Украины оказаться затянутой в воронку российской геополитики не совсем обоснованны. Желаемое здесь выдается за действительное. А действительность такова, что на пространстве бывшего СССР уже 14 лет имеют место необратимые процессы. Во-первых, изменилась Россия, находящаяся в партнерских отношениях с «семеркой», ЕС, ВТО и НАТО. Москва прекрасно отдает себе отчет в том, что Украина более слабый игрок и может находиться с ней в асимметричном партнерстве. Но она проводит реалистичную политику в отношении Киева. Ее интересует экономическое проникновение в Украину, формирование ФПГ и вертикально интегрированных компаний. Именно в данном контексте независимость и целостность Украины воспринимается Москвой как необратимый факт. С другой стороны, не стоит забывать о том, что Россия — одна из ведущих мировых держав, обладающая вторым после США военно-промышленным комплексом и паритетными системами вооружений. Территориально раскинувшись в двух частях света, она не может не иметь своих геостратегических интересов. Речь идет о безопасности ее границ и территорий, борьбе с терроризмом и нестабильности соседних государств.

Ни для кого не секрет, что такие азиатские «драконы», как Япония и Китай, до сих пор имеют к ней территориальные притязания. А кладовые Сибири и Дальнего Востока привлекают внимание многих стран. Не случайно экс-госсекретарь США Мадлен Олбрайт как-то заявила, что принадлежность всей территории Сибири одной стране не может быть признана справедливой(?!).

Изменилась и Украина. Она конституировала свою политическую независимость, установила деловые связи с большинством стран мира, получила международно-правовые гарантии. Ее Вооруженные силы привлекаются ко многим миротворческим операциям. По экономическому потенциалу Украину можно сравнить с крупными мировыми государствами. Состав выпускаемой продукции настолько разнообразен, что она способна производить от швейных иголок и современной компьютерной техники до спутников и космических ракет. Поэтому говорить о каких-либо имперских угрозах славянской страны, с которой имеешь многовековую общую историю, культуру, традиции и религию, просто несерьезно. Другое дело — нам надо научиться мыслить не категориями «младшего брата» или «евробрата», а строить отношения со всеми странами на равноправной и взаимовыгодной основе. Здесь мы не можем не согласиться с аналогичными заявлениями Президента В.Ющенко.

Реальность евровыгод

Сторонников вступления Украины в ЕС прельщает соблазнительная перспектива единого европейского рынка. Они считают, что свободное движение товаров, услуг, капитала и рабочей силы может стать предпосылкой увеличения торгового оборота, подъема национальной экономики и роста благосостояния народа. По мнению Виктора Андреевича, «европейское стремление диктуется не тем, что в Европу модно идти. Каждому ясно, что там лучше образование, медицина, пенсия. Но если послезавтра такие стандарты будут лучше в Средней Азии — я первый скажу: друзья, идем в Среднюю Азию».

Высказав это мнение, Президент не уточнил, за счет каких источников Украина собирается подняться до евростандартов, — будут ли это собственные ресурсы или этот «подъем» произойдет за счет еврофинансирования. Если предположить, что Украина сможет самостоятельно достичь евровысот, в таком случае вопрос о вхождении в Евросоюз становится бессмысленным. Ведь есть в мире державы, где социальные стандарты не хуже, чем в ЕС. Если же новоизбранный глава государства имел в виду приобщение к источникам еврофинансирования, то он оказался в какой-то степени прав. Социальная политика в ЕС финансируется за счет евробюджета (28% всех средств). Но эти средства идут не на повышение пенсий, развитие медицины и образования, а на борьбу с бедностью и безработицей. Насколько эффективна социальная политика Евросоюза, можно судить по уровню безработицы, которая достигает во всем европространстве (480 млн. чел.) 7,8%. В Германии безработица превратилась в одну из главных проблем — ее уровень близок к украинской — 9%.

Надежда на быстрый рост торгового оборота, как и привлечение инновационных инвестиций, проблематична. Об этом свидетельствует опыт последнего расширения ЕС. Разрыв в уровнях развития до того велик, что не приходится говорить о каком-либо экономическом эффекте. Все прекрасно понимают, что вступление восточноевропейских стран в Евросоюз обусловлено прежде всего политическими, а не экономическими соображениями. Эксперты не склонны переоценивать небольшие всплески в «создании торговых потоков» и притоке прямых иностранных инвестиций. Они не делают «погоду». Более того, последнее расширение интеграционной зоны вызвало некоторое раздражение «старых» государств ЕС. Они восприняли вновь принятых членов ЕС без должного оптимизма. Действительно, раскошеливаться в пользу бедных «евробратьев» за счет своих налогоплательщиков мало кому хочется, ибо цена их вступления в еврозону оказалась слишком высокой.

Во внешней торговле Украины в результате присоединения к ЕС плюсы, имевшие место до того, могут обернуться минусами. Снятие таможенных барьеров и нетарифных ограничений раскрепостят конкурентные силы. Из-за разницы в производительности труда Украины и ЕС (1:5) будет происходить перекачка прибавочного и, возможно, частично необходимого продукта в пользу более развитых стран еврозоны. Украина одномоментно окажется в магическом треугольнике: производительность труда — зарплата — цена. Вначале в шоковом порядке возрастут цены до среднеевропейского уровня, затем постепенно будет подтягиваться зарплата. По уровню средней зарплаты мы уступаем еврозоне (4500 долл. в месяц) почти в 30 раз. По оценкам экспертов, на преодоление столь ощутимой разницы потребуется как минимум 15—20 лет. И это в том случае, если прирост зарплаты в ЕС будет все это время держаться на одном и том же уровне.

Самым консервативным элементом этого треугольника окажется производительность труда. Для ее роста необходимы инвестиции не просто в основной или оборотный капитал, а в новейшие технологии и технику. Предположить, что со вступлением в Евросоюз в Украину потекут инвестиционно-инновационные «реки», равнозначно тешить себя иллюзиями. Если обратить внимание на сегодняшнюю структуру иностранных инвестиций, то можно увидеть, что основная доля зарубежных средств оседает в оптовой торговле (16,6%), пищевой промышленности (13,5%) и финансовой деятельности (8,2%). Западный капитал не заинтересован во вложениях в Украину инноваций и ноу-хау. Никто не хочет взращивать себе конкурента. Поэтому реализовывать инновационную модель развития экономики придется собственными силами. На это потребуется время, измеряемое долгосрочными категориями.

Вместе с тем нам не хотелось бы сгущать краски вокруг европерспектив. Но рассматривать Евросоюз как дойную корову, которая смогла бы профинансировать все наши нужды, а его рынок — в качестве бездонного колодца, куда можно отправлять свою чрезмерно затрато- и энергоемкую продукцию, было бы большим и непростительным заблуждением.

Ожидаемые последствия

Нам не хотелось бы гадать на кофейной гуще. Хотелось бы исходить из объективных реалий, которые сложились на сегодняшний день.

Вступление Украины в Евросоюз привлечет внимание западного капитала к инфраструктурным объектам, естественным монополиям и коммуникациям. Это те сферы, где имеется гарантированный рынок и доход. Не меньшим успехом будут пользоваться финансовый сектор, торговля и пищевая промышленность. Из-за благоприятных природных условий иностранный капитал проникнет в аграрный сектор. После снятия моратория на куплю-продажу земли возникнут крупные фермерские хозяйства с западными инвестициями. В результате продуктивность сельского хозяйства значительно возрастет.

Не соответствующие европейским нормам и требованиям наши техника и технологии будут заморожены. Евросоюзу не нужны украинские самолеты, тепловозы, вагоны, комбайны, телевизоры и трактора. Это у них есть, причем гораздо совершеннее, чем у нас. Произойдет народнохозяйственная реструктуризация отраслей. Резко увеличится сфера услуг.

Ракетная отрасль. По мнению специалистов, она будет перестроена в соответствии со стандартами НАТО. Украинские ракетные технологии, составляющие основу остающихся и по сей день на вооружении российских ракетных войск стратегического назначения, попадут в распоряжение Запада (читай: НАТО). Отрасль будет реструктуризована с утратой конечного продукта. Будет налажено производство комплектующих изделий или второстепенных деталей для западноевропейских производителей. В итоге ракетная промышленность придет в упадок.

Авиастроение. На мировом рынке господствуют два гиганта — американская компания Boing и европейский консорциум Airbus Industry с годовыми доходами 40 млрд. долл. Производство украинских самолетов Ан-70, Ан-140 и Ан-148 в кооперации с российскими заводами натолкнется на сильную конкуренцию европейских производителей. Поэтому потенциальными рынками украинской продукции станут СНГ и азиатские страны. Однако насколько отрасль останется жизнеспособной в евроусловиях, сложно прогнозировать.

Металлургия. Многие эксперты пессимистично оценивают перспективы этой отрасли. Основные конкурентные преимущества украинского металлопроката (недорогие рабочая сила, сырье и сравнительно дешевые энергоносители) со вступлением в ЕС будут сведены на нет. Украину заставят платить за энергию и сырье наравне с металлургами Евросоюза. В итоге украинский металл какое-то время будет «тянуть» дешевая рабочая сила, а предприятия станут заниматься в основном заготовкой сырья и полуфабрикатов для металлургов Германии и Франции. Таким образом, отрасль, производящая 25% ВВП, попадет в сложные условия, а в сочетании с высоким физическим износом оборудования (60—80%) окажется неконкурентоспособной.

Постфактум

Во-первых, вступая в ЕС, Украина утратит часть своей государственности и независимости. Некоторые державные функции отойдут Еврокомиссии (наднациональный орган), Европарламенту, Европейскому центральному банку. Достижение политического союза (последний этап интеграции) в еврозоне существенно ограничит суверенитет ее участников.

Во-вторых, достижение «четырех свобод», т. е. свободы передвижения товаров, услуг, капитала и рабочей силы, можно осуществить и при ассоциативном членстве с ЕС, без вступления в его ряды.

В-третьих, европейские ценности, развитие демократии, уважение прав человека и формирование социального рыночного хозяйства можно будет достигнуть, не вступая в Евросоюз. Об этом свидетельствует опыт Норвегии и Швейцарии, которые по уровню жизни и развития демократии не уступают ЕС.

В-четвертых, вступление в Евросоюз не гарантирует скоростного развития нашей страны. Например, для оказания финансовой помощи вновь принятым 10 странам Евросоюз готов выделять ежегодно 40 млрд. евро. В действительности же для выравнивания уровней экономических показателей им необходимо финансовых ресурсов в 10—15 раз больше. Напомним, что для «переваривания» бывшей ГДР Западная Германия за 15 лет затратила средств на сумму полтора триллиона долларов. И этого оказалось недостаточно. По уровню жизни, безработице, предпринимательской активности Восточная Германия до сих пор отстает от Западной на целый порядок.

Так почему же Украина рассчитывает на какое-то «европейское» чудо?!