Тараса Стецькива на пост №1 возле главной телекнопки страны Виктор Ющенко, считай, уже назначил. Тем временем, своему новому президенту в Национальной телекомпании уже придумали прозвище и ждут без энтузиазма.
Разговоры о том, что президентом Национальной телекомпании суждено быть Тарасу Стецькиву, вели давно. Об этом говорили в официальных речах, в кулуарах и в курилках. А нетелевизионщик Стецькив все раздумывал, садиться ли ему в предложенное кресло или все же уступить место ветеранам телевизионного дела. Он соглашался приступить к обязанностям только при том условии, что его наделят особыми полномочиями, чтобы провести «кардинальную реорганизацию» канала, которому Тарас Степанович поставил справедливый диагноз - «никудышний».
И вот, видимо, полномочия получены, потому что свое согласие он дал. Во всяком случае, без пяти минут руководитель НТКУ уже приступил к спасению «Евровидения». «Сейчас мы работаем над финансированием, сегодня общались с исполнительным директором Европейского языкового союза, который приехал в Киев проверять ход подготовки к фестивалю. Завтра приступаем к работе с руководством киевского Дворца спорта, посмотрим на состояние готовности Дворца», - сообщил Стецькив. И добавил, что делает это «пока на общественных началах». Что до НТКУ, депутат сообщил, что вскоре заменит все его руководство, потому что «не реформированным этот канал оставаться не может».
«Газета...» решила побывать в форпосте Национального телевидения - высотном «карандаше» на Мельникова, чтобы узнать, какими настроениями в связи с появлением нового начальника дышат эти стены.
На пропускном пункте охрана не проявляет особой бдительности. Свидетельств того, что ожидается приезд высокого начальства, не видно. На первом этаже в многочисленных буфетах «карандаша» - долгоиграющий аншлаг. На часах почти 17.00, но обедают тут по привычке долго, следуя всем правилам пищепотребления, жуют тщательно, не суетясь. В буфетах просят «налить по чуть-чуть» чаще и больше обычного. Первые тосты: за здравие экс-президента Александра Савенко (ему в этот день как раз стукнуло 50), вторые (почти новогодние) за то, «чтобы с новым начальником не было еще хуже, чем при старом», третьи, как водится, «за любовь».
Алкоголь тут уже отпускают, хотя после того, как Стецькив сказал, что первым же своим указом на новом посту запретит торговлю спиртным в здании НТКУ, из «градусного» на прилавках не осталось ничего крепче кефира. Тогда его схоронили подальше от посторонних глаз под прилавки и продавали только ну очень доверенным и проверенным лицам. Для посторонних, возжелавших влить в организм заветный градус, буфетчицы делали сознательные лица: «Не торгуем, не видите, что ли? Вот можем чаю или сочку предложить...» Сейчас же в буфеты снова возвратились напитки для неязвенников и нетрезвенников - «Кагор», «Советское игристое», «Мартини», коньяки достоинством в три «звезды»... «А что, уже разрешили торговать-то?» - интересуюсь. Меня подозрительно сканируют взглядом, но поскольку на Стецькива я похожа мало, все же неохотно отвечают: «Ну, пока да. А дальше видно будет...»
Следую дальше по коридорам 21-этажной громадины. На специальном стенде - рейтинги собственных телепередач, листок-поздравление победителей местного чемпионата по настольному теннису, информация о деятельности одного из телепрофсоюзов, частное объявление жаждущего снять квартиру и о том, что в здании НТКУ «продается натуральный мед». Мед действительно продается (но как-то редко покупается) прямо на первом этаже. Продавщицы с пластмассовыми бочками соседствуют с попивающими кофеин и дымящими сигаретками телевизионщиками и табличкой «Палити суворо заборонено!». Пытаюсь представить себе подобную картину где-нибудь на «Интере» или на «1+1» - воображение отказывает.
Если в буфетах на первом сосредоточены очаги жизни, то этажи выше напоминают школьные коридоры во время карантина. Группки по интересам тут случается видеть только в местах перекуров. Сегодня на повестке дня одна тема - Стецькив. Называя его фамилию, тут понижают голос и оглядываются, словно пресловутый Стецькив вот-вот выскочит из-за угла с обличительным: «А что это вы тут делаете?» Осмотревшись «на местности» и приняв меня в круг «своих», Тараса Степановича начинают именовать - «Стецько». Никто не переспрашивает. Видно, это прозвище было давно одобрено и утверждено общественностью.
Телевизионщики своими переживаниями делятся охотно, прибегая к языку жестов и лексикону разного рода. Только фамилии просят не называть. Мало ли что, жить-то надо...
Работник технической службы:
- Все мы вообще плохо понимаем, кто он такой! В нашем кругу маленьких людей на канале - оптимизма немного. У людей повыше - его еще меньше. Общее мнение, что человек это «левый», не телевизионный. Нам его даже не представили официально! Хотя у нас так заведено: незаметно проводить по коридорам своего человечка, сажать в кресло начальника, тихо закрывать за ним дверь кабинета и усаживать строгую секретаршу в приемной. Честно говоря, не верится, что человек, который ничего не понимает в телевидении, сможет стать для нас авторитетом. Это все равно, что прораба сделать начальником доильного цеха! Уверен, с его приходом полетят головы...
Журналист:
- Вы видели его интервью на «1+1»? Стецькива у нас еще никто не видел, а он о нас уже говорит чуть ли не пренебрежительно, свысока. Говорят, он посетил НТКУ единожды, осмотрел нашу бедную материально-техническую базу, якобы повникал в наши проблемы и... объявил, что первым его указом станет указ о запрещении торговли алкоголем в буфетах телекомпании. Ну куда это годится?! Ты ж пришел реформами заниматься, а не вводить сухой закон! Он не телевизионщик, у нас его не воспринимают. Многие сидят «на чемоданах». У Савенко на руках почему-то целых три распоряжения про его отставку. Он заходит к нам, но только потому, что ждет, когда появится возможность передать дела преемнику. Кстати, уже уходя, Савенко подписал свой последний указ о повышении ставок на 70%. Если Стецькив этот указ не подтвердит или отменит, мы пойдем на забастовку или начнем голодовку.
Журналист «Вістей»:
- Если по большому счету, то мне все равно, кто будет дирижировать редакцией. Мы сумеем акклиматизироваться к любой местной власти. Работали же как-то при Савенко! Меня сейчас больше волнует не цвет нашего вещания, а то, сколько нам за него платить собираются. Ведь раньше, кроме госставки, все мы дополучали зарплату в конвертах. Выходило по-разному, в среднем 400 долларов, у кого и больше... А после выборов нас урезали, посадив на ставку в 300 гривен. Как прожить на это? Поверьте, голодный журналист - всегда плохой журналист.
Территория свободы слова
