Новации не для моей нации

А.Леонтьев,

2000 (30.12.05.-05.01.06),

30.12.05

Если действительно Президент уверен, что политреформа не несет "благ для нации", то невольно возникает вопрос: зачем же было ее принимать?

"У меня два чувства, — говорит Виктор Ющенко, — с одной стороны, я понимаю, что Украине нужна политреформа с ясными политическими целями... С другой стороны — те новации, которые предлагаются в законе, не несут, я уверен, благ для моей нации. Это сложный документ, тайно принятый, без публичного обсуждения по вещам, которые касаются десятков миллионов людей".

Если действительно Президент уверен, что политреформа не несет "благ для нации", то невольно возникает вопрос: зачем же было ее принимать? Единственно возможный ответ здесь — отказаться от собственных обязательств при первом удобном случае. Но последний, видимо, пока не представился. То бензиновый кризис, то коррупционный, то газовый, то еще Бог знает что. Хотя это совсем не означает, что тема забыта.

В начале декабря очередную атаку произвел на политреформу Юрий Ключковский, известный не только как представитель Президента, но и как автор законов сомнительной юридической чистоты.

По его словам, "этот вопрос еще не закрыт, ведь процедура подготовки закона о внесении изменений в Конституцию была возбуждена, и есть все основания обжаловать эти изменения в Конституционном суде".

Кто бы сомневался, что такие обоснования можно найти! Ведь нашли же их для отмены не выборов президента как таковых, а именно второго тура. Ювелирная, можно сказать, работа по избранию главы государства в три тура. Можно также не сомневаться, что в случае необходимости нашлись бы обоснования и для четвертого тура.

Ключковский считает, что "фактически и Виктор Ющенко, и наша фракция были поставлены перед очень сложным выбором". Но выбор ведь был! Почему же этим выбором нельзя было воспользоваться "честным и высокоморальным" политикам? Вот если бы выбора не было, тогда другой разговор — обжалуйте, опротестовывайте. А так — это же ваш выбор!

Если предположить, что изначально выбор состоял в том, что никто не собирался принятые на себя обязательства выполнять, а вместо этого расчет делался на демагогию и ловкое манипулирование судом, то это политика совсем иного свойства, к юриспруденции и пресловутому верховенству права не имеющая никакого отношения.

"Наиболее рискованной, наиболее неясной позицией в украинской системе власти является то, что начиная с января система механизмов и инструментов власти переходит, возможно, к самому нестабильному институту, который Украина создала за 14 лет, — парламенту Украины, — заявил также глава государства, — по моему мнению, парламент еще многие годы не будет отражением общественных настроений".

Что здесь сказать? После года общения с Президентом нас уже трудно чем-нибудь удивить, но он находит все новые и новые возможности. Виктор Андреевич считает себя стабильнее целого парламента и более ярким отражением общественных настроений.

Но если все же согласиться с таким мнением (ведь Виктор Андреевич сам длительное время работал в парламенте), то из него вытекают несколько весьма неожиданных выводов. Но прежде вопрос.

Если парламент не является "отражением общественных настроений", то отражением чего он, по его мнению, является? Ведь чьи-то настроения он все-таки отражает? Теперь неожиданные выводы.

Если парламент не отражает настроений общества, а выражает чьи-то (неизвестно чьи) интересы, то такой парламент нелегитимен. Его решения тоже нельзя считать легитимными. Виктор Ющенко был избран в результате третьего тура, изобретенного не отражающим общественных настроений парламентом. Иными словами, нелегитимными являются и третий тур, и сам Президент.

Исходя из вышеизложенного (опять-таки, если встать на точку зрения Президента), такой парламент следует распустить и назначить досрочные выборы. Но сделать это глава державы не может, так как сам теряет легитимность. Поскольку не может быть легитимным Президент, получивший в сущности власть в результате неконституционной процедуры от нелегитимного парламента.

Чтобы установить, отражает ли парламент общественные настроения, даже мнения высшего должностного лица в государстве недостаточно. Но было бы странным поставить подобный вопрос перед Конституционным судом.

Но все же в этой ситуации легитимность парламента выше легитимности президента. Как и то, что парламент в большей степени (пусть и не абсолютно) отражает общественные настроения, нежели президентская ветвь власти.

Теперь вернемся к вопросу нестабильности. Любой коллективный орган — более стабильный институт, чем отдельный человек. Даже если этот человек президент.

Но если, имея в распоряжении многочисленных светил оранжевой юриспруденции: Ключковского, Зварича, Головатого, Катеринчука и пр., Президент этот вопрос ставит именно в такой плоскости, то хоть один аргумент в защиту большей стабильности власти коллективного органа по сравнению с властью отдельного человека стоит привести.

Самый простой и очевидный аргумент — все под Богом ходим. Коллективный орган тоже не вечен, но все же в этом смысле его стабильность предпочтительнее именно ввиду его коллективности.

И потом, если есть проблема со стабильностью парламента, то было бы логично со стороны Президента в течение года предложить какие-нибудь механизмы для улучшения ситуации. Кому же это делать, если не ему?

Однако мы видим очевидную попытку повернуть реформу вспять.

К этому можно добавить, что последствия столь разрушительных действий, предпринимаемые в точке перехода от "президентской монархии" к парламентско-президентской форме, могут выйти далеко за рамки теоретических проблем легитимности власти. Под сомнение может быть поставлена не только законность власти и принцип ее преемственности в Украине, но и ее способность к выживанию и самосохранению.