Эрозия права

Виктор МЕДВЕДЧУК, доктор юридических наук,

2000 (24-30.06.05),

24.06.05

...В физике, геологии, медицине существует термин «эрозия», который в упрощенном выражении означает не что иное, как разрушение — металла, грунта, организма. Не знаю, стану ли я первооткрывателем, но, тем не менее, считаю, что в Украине сегодня происходит эрозия демократической сущности нашего государства, основы которой, как бы кто ни пытался утверждать обратное, планомерно и постепенно закладывались на протяжении последних четырнадцати лет предыдущим руководством страны. А начинается этот процесс с разрушения правовой системы.

Симптомы, причины и методы лечения

Ведь что такое, по большому счету, право, как не фундамент, на котором, собственно, и держится государственность? Причем в любых ее проявлениях — будь то монархия, диктатура, демократическая республика. Каждая из форм правления зиждется на наборе определенных правовых норм, кои регулируют взаимоотношения в обществе, регламентируют место в нем и диапазон действий для каждого человека.

Вопрос только в том, что является в этой системе определяющим фактором — человек как таковой (демократия), либо же его социальный статус (монархия), или государство как таковое (тоталитаризм). Но еще раз особо подчеркиваю: право присутствует везде, поскольку его наличие спасает от хаоса. Право «цементирует» не только социальные, экономические, но и этические нормы. Оно разграничивает понятия «разрешено» и «запрещено», устанавливая наказания за нарушения (их форма опять-таки зависит от системы правления) как единственно эффективный способ принуждения к выполнению законодательства.

Право по его значению для человечества можно сравнить разве что с изобретением колеса. С той лишь разницей, что колесо — это технический прорыв, определивший прогресс на тысячелетия вперед, а право — изобретение, давшее толчок возникновению государства как высшей формы организации человеческой общности. Во всяком случае ничего лучшего до сих пор не придумано. В свою очередь высшим уровнем развития современного государства является гражданское общество как единственно возможная основа демократического строя.

Не ставя целью рассматривать все исторические этапы развития права, отмечу, что залог сохранения государственности — качественное функционирование правовой системы. Вспомним развал Российской империи и неудачные попытки построения на ее осколках Украинского государства. В первом случае право перестало действовать, во втором — не начало функционировать.

К счастью, Украина смогла использовать свой шанс в 1991 году, когда в силу объективных причин у нее была нормативная основа — весьма неплохая по своему смысловому наполнению Конституция УССР, которую просто надо было скрупулезно выполнять. И то, что это понял и принял как основу строительства нашего государства его первый Президент, один из нынешних руководителей СДПУ(О) Леонид Кравчук открыло перед Украиной большие исторические перспективы.

Благодаря этому независимое государство состоялось, со временем придя к принятию уже собственного Основного Закона, в связи с чем дате 28 июня 1996 года я придавал бы даже большее значение, чем 24 августа 1991-го — потому что именно в этот день вместо временного был заложен постоянный фундамент нашей украинской государственности.

Продолжая использовать эту «строительную терминологию», отмечу, что не все расчеты конституционного процесса оказались верны — в отношении полномочий Президента, парламента и правительства получился явный перекос в одну (президентскую) сторону, что потенциально грозит неустойчивостью всей государственной конструкции, а в итоге — ее обрушением. Так появилась потребность во внесении изменений в Основной Закон. Этот процесс получил название политреформы.

Я всегда считал и продолжаю считать, что без ее проведения будет поставлена под угрозу если не сама государственность Украины, то ее демократическая сущность однозначно.

Что, к глубокому сожалению, собственно, и происходит сегодня. Создается впечатление, что либо исполнительная власть в лице Президента и его команды хочет выжать максимум из тех гипертрофированных полномочий, которые имеет и может спустя несколько месяцев потерять вследствие вступления в силу конституционных изменений. Либо же вообще считает для себя в принципе необязательным исполнять Основной Закон, расшатывая его краеугольный камень в виде основных прав и свобод человека и гражданина.

Подобных примеров не счесть. Напомню лишь некоторые из них.

1 марта — пресс-конференция Виктора Ющенко по поводу дела Гонгадзе, уже ставшая своеобразной «классикой» правового нигилизма. Вот лишь одна цитата из высказываний Президента: «Задержаны конкретные убийцы Георгия Гонгадзе, они дают показания... Есть основания утверждать, что убийство Гии Гонгадзе раскрыто».

Открываем Конституцию Украины (КУ), статья 62: «Личность считается невиновной в совершении преступления... пока ее вина не будет доказана в законном порядке и установлена обвинительным приговором суда».

Но зачем нам решение суда, если глава государства и гарант Конституции припечатал — «Убийцы!»

Месяцем ранее — не менее «классический» случай: Президент в Верховной Раде назначает персональный состав Кабинета Министров и тут же, без перерыва, подписывает назначения губернаторов, персоналии которых ему предоставила только что утвержденная (на тот момент) в должности премьера Юлия Тимошенко. Хотя в статье 118 КУ читаем: «Председатели местных государственных администраций назначаются на должность и освобождаются с должности Президентом Украины по представлению Кабинета Министров Украины».

Но никакого именно правительственного представления не было — новый состав Кабмина пять минут как сформирован и еще не успел провести ни одного, пускай и предельно сжатого, заседания. Отсюда — простой вывод, который уже не раз звучал и в СМИ, и в комментариях политиков и экспертов: руководители регионов Украины нелегитимны, или же, попросту говоря, являются узурпаторами власти на местах. Имеем прямое, публичное нарушение Конституции, но до сих пор никто не наказан, хотя виновны, как ни крути, главные лица государства.

Или набившая уже оскомину ситуация с реприватизацией «Криворожстали». Статья 41 КУ гласит: «Принудительное отчуждение объектов права частной собственности может быть применено только как исключение по мотивам общественной необходимости, на основании и в порядке, установленными законом и при условии предварительного и полного возмещения их стоимости».

Допустим гипотетически, что имеется некая высшая «общественная необходимость» в том, чтобы металлургический гигант перешел из одних частных рук (украинских инвесторов) в другие (иностранный бизнес). Но, во-первых, отсутствует соответствующая законодательная база, определяющая те самые основания и порядок реприватизации, во-вторых — непонятно до сих пор, будет ли осуществлено предписанное Основным Законом возмещение стоимости комбината его нынешним владельцам до того, как объявят повторный конкурс на приватизацию.

Так, может, сначала стоит прописать процедуру, а потом уже приступать к попыткам реприватизации, а не подгонять нормативную базу под определенные правительством условия? Тем более что Конституция ведь все здесь четко регламентирует — надо только детально расписать эти моменты отдельным законом. Однако у нас, по-видимому, сначала будет «дело» (реприватизация), а потом уже — «слово» (закон). Это, пожалуй, может оказаться прецедентом в демократической правовой системе.

Еще один пример. «Правая рука» Президента Александр Зинченко в конце марта едет в Стамбул, где встречается с Вселенским патриархом, в июне этого же иерарха посещает и Виктор Ющенко. В обоих случаях обсуждается тема создания Украинской поместной церкви. Идея, с этим можно согласиться, имеющая право на обсуждение, может быть, даже давно назревшая, но... Согласно статье 35 КУ «церковь и религиозные организации в Украине отделены от государства... Никакая религия не может быть признана государством как обязательная».

Однако лоббирование высшим должностным лицом страны интересов одной-двух конфессий (в данном случае — УПЦ КП и УАПЦ, поскольку доминирующую в украинском православии УПЦ МП никто о президентских замыслах даже не поставил в известность) как раз и является по сути внедрением той самой «обязательности». И, что также абсолютно очевидно, вмешательством государства в церковные дела.

Безусловно, можно прикрываться фразами о том, что все эти действия — не более чем «содействие межцерковному диалогу». Однако факт остается фактом — католики, протестанты, мусульмане (не говоря уже о православных верующих, находящихся под юрисдикцией Московского патриархата) как-то исподволь низводятся в религиозном отношении к статусу «второго сорта», что является прямым нарушением конституционных прав наших граждан.

И еще интересно — а как быть с атеистами? Ведь при таком подходе они вообще оказываются как бы бесправными гражданами, поскольку не имеют «духовного начала, объединяющего нацию».

Наверное, все-таки отделение церкви от государства — правильный с демократической точки зрения тезис. Если уж демократия изначально — равноправие, то и в религиозном отношении должны быть все равны при равноудаленности государственных структур от всех конфессий. В противном случае — нарушение общественного баланса, за которым неизменно следует противостояние. В истории подобных примеров — более чем достаточно...

Следующее: 1 июня в Верховную Раду внесен проект закона «О территориальном устройстве» — детище вице-премьера Бессмертного. Целесообразность этого документа весьма и весьма сомнительна. Причем настолько, что закрадываются подозрения — а не является ли вся эта история с «переделом Украины» банальным политтехнологическим ходом, призванным отвлечь внимание общества от более серьезных проблем?

Тем не менее смотрим на саму методологию процесса — территориальное устройство нашего государства регулируется Конституцией, где данной теме посвящен целый раздел IX, содержащий именной перечень основных административных единиц Украины (названия всех регионов). Плюс к этому раздел Х КУ определяет статус Автономной Республики Крым.

Таким образом, коль уж кому-то крайне важно войти в историю в качестве «административно-территориального реформатора», то начинать необходимо с внесения изменений в Конституцию, под которую уже «подгоняется» остальное законодательство, но никак не наоборот. Сомневаюсь, что господин Бессмертный этого не знает. Дело, вероятно, в том, что отдельный закон, требующий 226 голосов, через парламент «протянуть» куда легче, нежели изменения в Конституцию (минимум 300 голосов). А раз так, то зачем на последнюю вообще обращать внимание?

В этой связи могу предложить предельное упрощение процедуры — пусть в таком случае «великий передел» страны осуществит Президент своим указом. Если уж Основной Закон все равно игнорируется, то какой тогда смысл в сложных многоходовых комбинациях?

Следующее. Известно, что более двух десятков представителей исполнительной власти не спешат расставаться с мандатами народных депутатов. Статья 78 КУ гласит: «Народные депутаты Украины не могут иметь другого представительского мандата или пребывать на государственной службе». Но опять-таки кого это волнует или страшит неминуемостью наказания?

Идем далее. 6 июня Президент обращается к городскому голове Запорожья Евгению Карташову: «Власть должна быть лакеем для своих граждан, а вы делаете из себя пахана!», нанося тем самым грубое и очевидное оскорбление (кстати, откуда у Ющенко тюремный лексикон, который становится все более богатым?) руководителю большого города, избранному жителями, а не назначенному Президентом! Да и просто человеку, однозначно идя при этом вразрез со статьей 28 КУ: «Каждый имеет право на уважение его достоинства».

Впрочем, справедливости ради необходимо отметить, что сам Евгений Карташов за свое достоинство не вступился — хотя бы в судебном порядке, хотя имел на это полное право. Такое поведение, кстати, характерно для многих чиновников. Они лучше молча стерпят откровенное унижение, нежели дадут отпор неприкрытому хамству, даже такому, как пожелание «вы должны раком стоять». Прошу у читателей прощения за такое выражение, но это было сказано Президентом в Днепропетровске в апреле на представлении руководителя области Юрия Еханурова.

А если уж высокий руководитель не может постоять за себя, а гарант Конституции фактически выступает в роли ее разрушителя, то что тогда говорить о простом гражданине, который, глядя на такие взаимоотношения в высших эшелонах власти, понимает, что отстоять его интересы никто не способен, кроме — как крайний вариант — него самого.

Так происходит трансформация общественного правового сознания, формируется пренебрежительное отношение к закону, выстраивается извращенная система ценностей, квинтэссенцией которой становится формула «Закон — понятие избирательное, но не универсальное».

Мы должны сделать однозначный вывод, что никогда конституционная система Украины не подвергалась такой опасности и такому разрушению, как в последние пять месяцев.

Т.е. имеет место глубокая эрозия, которая разъедает демократические устои Украины, обнажая истинную сущность людей, пришедших к управлению государством. Становится уже окончательно очевидно, что они рассматривают власть исключительно как самоцель или, что, пожалуй, еще страшнее, как некую «игру для взрослых», в которой она (власть) — главный приз для победителя.

При этом нельзя не вспомнить о довольно-таки странной тенденции, имеющей внешнеполитический характер. Еще какой-нибудь год назад, с точки зрения и США, и многих европейских стран, у нас была никуда не годная судебная система, коррумпированная прокуратура и т. д. и т. п.

Во всяком случае ранее реакция Белого дома, и особенно посольства США в Украине, на любую ошибку со стороны судебной власти или правоохранительных органов, случайную или умышленную, а зачастую и просто выдуманную, была незамедлительной и гневной. Теперь же при наличии очевидных для всех нарушений прав человека (я сознательно детально не останавливался на делах Колесникова и Ризака — о них уже сказано достаточно) — полное молчание. Почему?

Рискну предположить, что дело здесь не в том, что попирается закон как таковой, а в том, кем он попирается.

И еще одна гипотеза: страна, ввергнутая в пучину беззакония, является хорошим «объектом влияния», поскольку дает внешним факторам распоряжаться в ней, как в своей вотчине, невзирая ни на какие нормативные предписания.

Руководство США во все времена не отличалось особым альтруизмом, поэтому не исключено, что мы имеем дело с началом широкомасштабного плана, имеющего целью навязывание одним государством другому своего видения правовой системы — начиная с принципов строительства правоохранительных органов и заканчивая конституционными положениями.

Подчеркиваю: это всего лишь предположение, но оно базируется не только на этих, но и на других фактах, свидетельствующих о попытках извне втиснуть отечественную юриспруденцию в чужие рамки, следствием чего может стать потеря, скажу образно, «правовой независимости» Украиной де-факто. А в конечном счете — и самой независимости в истинном понимании этого слова.

Анализировать и размышлять на тему кризиса правовой системы в Украине в последние несколько месяцев, приводить соответствующие факты можно очень долго, но это все — следствие. Причину же я, равно как и члены возглавляемой мною партии — СДПУ(О), усматриваем в демонтаже основ гражданского общества в нашей стране. Основ, которые с таким трудом закладывались в прошедшие после провозглашения независимости почти 14 лет.

Да, я не оговорился и не считаю это утверждение публицистической гиперболой. После событий ноября—декабря прошлого года наличие гражданского общества у нас провозглашается как аксиома, что считаю в корне неверным. По моему глубокому убеждению, гражданское общество не приводит к власти, гражданское общество контролирует власть. А этот момент в Украине отсутствует сегодня напрочь.

Дабы переломить негативную тенденцию, необходима, как уже было сказано выше, реформа Конституции, благодаря которой модель взаимоотношений «народ — власть» строилась бы по производственному принципу «работодатель — наемный менеджер». При этом работодатель (народ) должен иметь механизмы как стимулирования высшего государственного менеджмента, так и эффективный карательный инструментарий в виде увольнения с должности за грубые просчеты и невыполнение указаний и предписаний работодателя.

Если такая система действенна в экономике, почему она не может работать в политике? Тем более что ничего нового в этом нет — так функционируют классические демократии. В то время как у нас все чаще применяется феодальный принцип сюзеренитета, при котором власть рассматривает народ в качестве вассала, упирая при этом на свое «благородное происхождение» (в нашем случае — мессианство, кумовство, родственные связи, землячество, близость к «вождю» и т. п.) как единственное обоснование права на «правление».

Поэтому еще раз констатирую: Украина глубоко больна.

Но излечима.

В качестве же «лекарей» должны выступить юристы всех уровней, поскольку, как я стремился показать в этой статье, корни болезни кроются в подконтрольной им области права. В связи с чем сейчас хочу высказать мнение не как политик и лидер партии, а как профессиональный юрист — прошу всех своих коллег задуматься над следующим.

Власть должна почувствовать, что она контролируема, а народ должен осознать, что этот контроль осуществляется им посредством закона.

Кроме нас, никто не способен внедрить это понимание в сознание общества. Однако действовать стоит не столько теоретическими, сколько практическими методами, а именно: доказывать своими действиями в судах, прокуратуре, милиции, СБУ — везде, где это будет необходимо, — верховенство закона над произволом власти.

Только так мы можем отстоять независимость Украины и утвердить ее на пути демократического развития. Шансы и возможности еще есть. Главное — не бояться их использовать (а боязнь — очень существенный фактор, приведший государство к нынешнему состоянию). Акцентирую при этом особое внимание всех граждан Украины — а правоохранителей в первую очередь — на статье 60 Конституции, которая предписывает: «Никто не обязан выполнять явно преступных распоряжений или приказов».

А ведь, согласимся однозначно, под это определение можно подвести многие действия нынешней власти — на что всем нам, юристам, надо постоянно указывать, открывая глаза нашим согражданам на откровенную ложь и манипуляцию их чувствами, сознанием и доверием.

Если мы этого не сделаем сегодня, то завтра нам будет стыдно за прозябание прекрасной страны, которая имеет все основания для того, чтобы стать великой.

И достойной уважения в семье демократических государств.