Коррупция: борьба на уничтожение? Печальная лирика отсутствия патриотизма

Максим Михайленко,

«2000»,

18.02.05

Недавно Президент пообещал запретить охоту. Неясно, правда, вообще или только чиновникам. Ведь, например, новый губернатор Прикарпатья — выходец как раз из сферы пушного промысла.

Еще Виктор Ющенко потребовал от государственных мужей перестать ходить в баню, поскольку они там встречаются с разными нехорошими людьми и непрозрачно решают подведомственные им вопросы. Все это комические издержки президентской власти, которой, слава Богу, парламенту и народу, времени осталось до Дня знаний. Тем не менее вопрос о коррупции остается.

Коррупция вредна. Потому что создает теневую добавочную стоимость товара. Потому что развращает и госчиновника, и его «клиента». Чем глубже они опускаются в бездну больших нулей, тем меньше значат для обоих законы. Коррупция, опять же, ничего не дает бедным, выгодна она лишь богатым. Например, в коррумпированном обществе миллионер может переехать машиной пенсионерку и легко откупиться от показаний. Впрочем, и не в слишком коррумпированном — тоже, хотя шансов у несправедливости меньше. В условиях коррупции мозговитые имеют меньше шансов пробиться. Выгодные для нации бизнесовые или политические проекты, скорее всего, будут похоронены в угоду личным интересам некой сложившейся группы. Вообще все с коррупцией не так просто. Давайте разбираться.

Юрий Луценко призвал автомобилистов сообщать ему о гаишниках-взяточниках. На мой взгляд, шквала обращений не будет. Во-первых, потому что нарушают все-таки водители. Да и отличить взяточника от жертвы банального доноса (это соответствует всем другим случаям благонамеренного доносительства) может оказаться не под силу судам и следственным комиссиям. Во-вторых, потому, что многие, подкупая того же гаишника, не только ограждают себя от проблем, но и содержат госслужащего, который на опасной работе получает мизерную зарплату. Также и в других случаях общения гражданина и госчиновника или государственного наемного работника. Ведь только на зарплату служащих высших рангов можно относительно нормально прожить.

Казалось бы, прежде чем начинать разговор о борьбе с коррупцией, этично было бы поднять зарплату бюджетников в несколько раз, пересмотреть соотношения и т. д. Возможно ли это в нынешних бюджетных условиях? Вряд ли. Поэтому вся эта суета вокруг коррупции с реальной антикоррупционной политикой ничего общего не имеет. Причин пойти на госслужбу (или работать на учреждение в госсобственности) у рядового человека сегодня может быть только три: в бизнес не берут, за границу тоже (даже на неквалифицированную работу); должность рассматривается как потенциально приносящая теневой доход; специфический патриотизм в надежде сделать политическую карьеру (и параллельно относительно честно решить материальные вопросы).

В обстоятельствах, когда мотивация с самого начала извращена, то есть человек выбирает карьеру чиновника или государственного наемного работника как меньшее зло по сравнению с абсолютной нищетой, не имея другой перспективы или расчитывая на участие в преступных схемах, всякие репрессии неэффективны. Разве что люди будут массово увольняться, некоторое время проедать сбережения, искать работу, в случае неудачи — эмигрировать. Да и это не у всех получится — только у удачливых и подготовленных.

Пока что власть не проявила особого желания улучшить быт чиновника. Впрочем, выполнение конкретных предвыборных обещаний вообще сошло на нет. То же 10-кратное увеличение одноразовой помощи при рождении ребенка в виде законопроекта подано на днях в парламент оппозиционными социал-демократами. Как бы вдруг не сказала нам Юлия Тимошенко «честно», что это, дескать, невозможно. Так же и с чиновниками. Хотя не все зависит от зарплаты.

В развитых странах Европы госслужащие имеют массу привилегий — это компенсация за априори более низкий доход, нежели тот, который мог бы быть достигнут профессионалом в корпоративном бизнесе или «свободном плавании». Это и беспроцентные кредиты, и образование для детей, и настоящее медицинское страхование, и щедро оплачиваемый долгий отпуск. Как хорошая корпорация, государство привязывает своего служащего к себе. У нас же к этому какой-то извращенный подход. Значит, за свою нелегкую работу (ведь уровень ответственности-то какой!) госслужащий ничего иметь не должен. Да еще и получает при этом унизительную зарплату. Это абсурд, и никакого отношения к европейским стандартам и ценностям не имеет. Скорее к недолгим временам военного коммунизма в СССР.

Кроме того, неужели мало сотен инструкций и указаний на правовую ответственность, которыми обложен, словно медведь в берлоге, наш чиновник? Выходит, назначать на какую-либо должность человека, который не будет красть, можно только одним способом — подбирать людей обеспеченных (самими собой или родственниками). Такие чиновники будут жить за счет родственников или банковских дивидендов. Но тогда и госслужбу как таковую можно ликвидировать. Потому что такая власть будет похожа на польский дворянский сейм.

Впрочем, есть еще одна причина наших постоянных проколов в этой сфере. Приятно служить достойному государству — такому, как США, Франция или Китай. Когда чиновник понимает, что цель государственной политики — сохранение величия и укрепление могущества родной страны и что при солидном материальном обеспечении его задача — не опорочить эти принципы. У нас этого пока нет, может и не быть никогда — если наша держава продолжит свой путь к колониальной полузависимости. И никакая интеграция в ЕС нам не поможет: четверка приглашенных к вступлению кандидатов по-прежнему считаются странами чрезвычайно коррумпированными.

Наверное, недостаток искренности и уважения к собственной стране, а также не слишком ясное понимание слова «патриотизм» мешают власти сделать нужные, радикальные, а не показушные шаги к созданию именно патриотической и европейской бюрократии. Что ж, будем ждать: или власть выровняет свое поведение, настроенность на долгую и конструктивную работу, или же это за нее станет делать кто-то другой. В марте 2006 года. Вместо постскриптума. В Англии наконец-то запретили охоту на лис. Только вот зайцы явно огорчились. Потому что пустозвонные реформы обычно ударяют по слабым, перетасовывая колоду сильных.